повесть
Рисунки Ю. Ракутина
Издательство "Детская литература"
Москва 1965
Глава первая
О ТОМ, КАКАЯ АРКТИКА И ЧТО ТАКОЕ ПОЛЯРНАЯ СТАНЦИЯ
Что такое Арктика
Ты, конечно, думаешь, что Арктика - это обязательно Северный
полюс и дрейфующие льды? Ничего подобного.
Возьми географическую карту нашей страны. Если ты еще не умеешь с
ней обращаться, то попроси взрослых, чтобы они тебе показали. Вот
смотри: недалеко от полюса проходит полукругом линия, нарисованная
коротенькими черточками - пунктиром. Она идет недалеко от тех мест,
где находятся города Кандалакша, Салехард, Эконда, Жиганск, Зырянка и
Уэлен. Эта линия, нарисованная пунктиром, называется Северный Полярный
круг. А все, что лежит выше этой черты, называется Арктикой.
Ты, наверно, думаешь сейчас: "Ну вот, обещали повесть с
приключениями, а заставляют смотреть географические карты".
Ты, пожалуйста, так не думай. Потому что географическая карта -
это, если хочешь знать, самое интересное. Все великие путешественники
сначала путешествовали по карте, а потом уже по земле и по морям.
Так вот, про Арктику...
Прежде всего, там стр-р-р-рашно холодно. Потом, в Арктике всегда
дуют очень сильные ветры, метут злые вьюги и метели. А в морозные
тихие ночи там бывает удивительно красивое полярное сияние. Тогда все
небо становится как раскрашенное и дрожит-переливается разными
красками.
В Арктике все не как у нас. Там, например, бывает, что день
длится по нескольку месяцев. И все это время так светло, что можно и
ночью книжки читать. Это время называется "полярный день". Так бывает
весной и летом.
А зимой наоборот - почти все время темно. Потому и говорят -
полярная ночь.
Много интересного и удивительного можно рассказать про Арктику.
Вот у нас про землю говорят - поле, или лес, или луг, или степь. А на
Севере говорят - тундра. Там нет ни леса, ни поля, ни степи, ни лугов.
Только бескрайняя равнина. И по ней, как веснушки на лице, рассыпаны
бесчисленные озера.
Кто живет в Арктике
Львов там нет. Слонов и носорогов тоже. Ты же знаешь - эти звери
любят, чтобы было тепло.
Зато в Арктике нет змей. Никаких. Даже ужей нету.
В полярных морях прыгают с льдины на льдину и плавают в холодном
море белые медведи. Они похожи на наших обыкновенных бурых медведей,
только гораздо больше. И шкура у них, как ты сам понимаешь, не бурая,
а белая.
Белые медведи охотятся на нерпу. Это такой морской зверь. Видишь,
вместо ног у нерпы плавники, как будто у рыбы. Ими нерпа плавает. А по
земле или по льду нерпа передвигается совсем медленно и очень смешно
переваливается с боку на бок.
У взрослой нерпы шкура пятнистая, а у нерпиных детенышей -
беленькая как снег. Поэтому нерпенышей и называют бельками.
Но ты не думай, что нерпа - рыба. Ничего подобного. Нерпа -
зверь. Она питается рыбой. И ей обязательно надо дышать воздухом, как
все равно киту. Она поплавает, поплавает подо льдом и обязательно
поднимается наверх. У нее внутри большие мешки, и в них она набирает
воздух. Поэтому нерпа может долго пробыть под водой, и ее часто с
рыбой путают. Кто не знает, конечно.
А в тундре много зверей. Есть полярные волки. То, что они злые,
вы сами знаете. Полярные волки посветлее, чем наши, обыкновенные. И
ростом они побольше - с маленького теленка.
Еще в тундре есть песцы. Они вроде лисиц - только белые как снег.
Песец, наверно, для того такой, чтобы его зимой не было видно. Тундра
белая, и песец белый. Поди разгляди его...
Песец питается мышами. Только и они в Арктике не такие, как у
нас. Полярные мыши - копытные. Да, да, не смейся, пожалуйста. У них на
лапках твердые роговые наросты - копытца, чтобы можно было рыть
твердый, слежавшийся снег. Этих полярных мышей зовут леммингами.
Еще живут на Севере росомахи, горностаи, олени. А летом прилетает
бесчисленное множество птиц. Но я про всех про них не стану подробно
говорить. Мне хочется скорее про полярную станцию рассказать и про
Алешку.
Про полярную станцию
Три домика полярной станции стояли на самом краю земли, у берегов
холодного северного моря. Если в одни окошки посмотреть - видно море.
А в другие - тундра видна. А далеко-далеко на горизонте синеют горы.
В одном домике живут полярники. В другом - мастерская. А в
третьем - баня. Да, да, баня. Мыться надо и в Арктике тоже. Над
домиком, где мастерская, - вышка. А на ней пропеллер. Это ветряк.
Ветер крутит пропеллер, и получается электрический ток. И на Крайнем
Севере работают моторы и горят, как в Москве, электрические лампочки.
Кто такие полярники
Люди, которые живут и работают в Арктике, называются полярниками.
Они хотят, чтобы суровая северная земля служила людям.
Надо, чтобы ходили в полярных морях пароходы, чтобы летали над
тундрой самолеты. Надо, чтобы жил Великий Северный морской путь.
Возьми еще раз географическую карту и немного попутешествуй. Если сам
еще не умеешь, то вместе с папой или с мамой. Посмотри, например, как
лучше всего проехать из города Архангельска на Камчатку. Видишь, по
морю лучше всего. Потому что быстрее и короче. Вот этот путь и
называется Великим Северным морским путем.
Жить в Арктике трудно. Но полярники не боятся ни метелей, ни
морозов, ни бурь. Это смелые, отважные люди. Они следят за погодой и
передают свои наблюдения кораблям и самолетам, чтобы они плыли и
летели смело.
И, конечно, храбрые капитаны, которые ведут воздушные и морские
корабли, и матросы, и врачи, и повара - все, кто работает в Арктике,
все они полярники.
Больше я не стану рассказывать сейчас про полярную станцию. И про
Арктику тоже больше не буду рассказывать.
Ведь вся наша книжка - про Арктику и про полярников. И что сейчас
непонятно, то станет ясно потом, когда ты все прочтешь.
Только вот про Алешку надо немного сказать.
Мальчик на Севере
Алешке пять лет. У него курносый нос пуговкой и веселые, хитрые
глаза. На ногах у него вечно синяки, а на руках царапины. Вы уже,
конечно, догадались почему? Ну, ясно: этот мальчишка всегда забирается
в самые неподходящие места. Вот он какой, Алешка.
Дядя Миша - механик, который живет в домике, где мастерская, -
зовет Алешку Шпунтиком, потому что Алешка любит играть всякими
инструментами, гайками и винтиками. Это его любимые-игрушки. Других он
не признает.
Алешкины папа и мама - полярники? Папа - метеоролог. Он по
приборам наблюдает за погодой. А мама - радист. Она по радио
разговаривает с кораблями и самолетами, которые плавают в полярных
морях и летают над тундрой. И она передает им про погоду, чтобы они не
попали в метель, или в туман, или в бурю. А то может случиться
несчастье.
Товарищей у Алешки нет. Он один маленький на полярной станции.
Остальные все взрослые. Больше всех Алешка дружит с механиком дядей
Мишей и с поваром Степанычем. Про них я потом расскажу. Давай мы на
этом закончим первую главу нашей книжки.
Глава вторая
ПИРАТ И АЛПШКА
Какие на полярной станции были собаки
Если на Севере зима и тундра покрыта снегом - как ездить?
Автомобиль по снежным заносам не пройдет, самолет не везде
приземлиться может. Как же быть?
В Арктике зимой ездят на собаках или на оленях. Их запрягают в
легонькие санки - нарты и мчатся по тундре быстрее ветра. Обычно по
морскому побережью ездят на собаках, а в тундре, дальше от моря, - на
оленях.
Ты, конечно, не забыл, что полярная станция, про которую я
рассказываю, была на самом краю земли, прямо у берега моря. Поэтому
полярники ездили на собаках.
На полярной станции было несколько нарт, и для каждой нарты своя
собачья упряжка. Обыкновенно в нарту запрягают сразу пять или семь
собак. А если надо тяжелый груз везти, то еще больше. Видишь, как
много их было на полярной станции.
Полярные собаки очень крупные и злые. Они признают только
хозяина, а других никого не слушаются. С виду ездовые псы похожи на
волков. Издали даже не отличишь. И с ними нельзя играть - могут сильно
искусать. Поэтому Алешке строго-настрого запретили подходить к тому
месту, где живут собаки. Полярники поселили их в старом,
полуразрушенном сарайчике. Но собакам там и зимой не холодно. У них
шерсть густая и теплая. Когда пурга, собаки ложатся прямо на снег,
свертываются клубочком и закрывают кончик носа пушистым хвостом. И они
не мерзнут, даже когда самый страшный мороз.
Пират
Пират тоже собака. Его потому так назвали, что он очень злой.
В упряжке Алешкиного папы Пират ходит вожаком. Это значит, он
самая главная собака и все другие псы его слушаются. А попробуй его не
послушайся! Пират очень сильный. Он может такую трепку задать, что не
обрадуешься.
Даже мама немного побаивается Пирата и никогда к нему не
подходит. Мало ли что ему взбредет в голову!
- Это же совершенно дикий пес! - говорит она папе. - Просто не
понимаю, как ты с ним управляешься.
Но папа нисколечко не боится Пирата. Он ведь его сам вырастил из
щенка и выучил, чтобы пес стал вожаком. Папа с Пиратом - друзья. Но и
папа Алешке запрещает к собачнику подходить. Тут он иногда начинает
говорить точно как мама:
- Мало ли что может случиться...
Вот и познакомились
Больше всего Пират не любил, когда подходили к опрокинутой
большой бочке, где он живет. Другие собаки знали это и никогда его не
задевали. Особенно после того, как он до крови искусал большого
упряжного пса, которого звали Норд. Да и полярники тоже старались не
сердить Пирата понапрасну. Подходить к своей бочке Пират разрешал
только Алешкиному папе. Он тогда не сердился, а, наоборот, радовался.
Пират становился на задние лапы, а передние клал папе на плечи. Мордой
он утыкался папе в грудь и мог стоять так очень долго. Потому что папу
Пират любил.
И вот однажды полярники устанавливали неподалеку от собачника
новую радиомачту. Старую накануне свалило пургой - такой был сильный
ветер. А без мачты не работало радио.
Чтобы новую мачту установить, решили перед собачником выкопать
большую яму и туда ее ставить.
Полярники работали дружно. Сначала разводили большой костер и
огнем отогревали замерзшую землю. А то она была как камень, и ее никак
нельзя было продолбить.
Когда земля оттаивала, полярники долбили ее ломами и выкидывали
из ямы лопатами.
Алешка всем помогал. То за лом схватится, то за лопату. Но лом и
лопата были большие и тяжелые. Поэтому Алешка скоро устал.
И ему тогда стало скучно. Он стал думать, чем бы заняться.
Никто и не заметил, как мальчик подошел к бочке, где жил Пират.
Алешку даже не успели остановить, как он вдруг взял да и залез туда. И
все увидели только, что из бочки торчат его ноги, обутые в меховые
валеночки - торбаса.
Полярники прямо обомлели от испуга. Страшно было даже подумать,
что могло случиться, если разозлится Пират. Он с одного раза
перекусывал самые крепкие кости.
Алешкин папа говорил потом, что в этот миг он чуть не поседел.
Это он так разволновался.
Сделать ничего было нельзя. Оставалось только надеяться, что
Пират поймет сам: маленьких обижать нельзя.
Прошла минута. И вдруг из бочки, где жил Пират, послышалось
глухое ворчание. Потом раздался недовольный Алешкин голос. Папа
побледнел, а дядя Миша закрыл лицо руками.
И вдруг пес выскочил из своей конуры и вытащил оттуда Алешку,
который крепко, обеими руками держал его за хвост. Пират выскочил как
ошпаренный, и морда у него при этом была ужасно сконфуженная.
Алешкин папа рванулся было к сыну, но товарищи его удержали.
- Раз уж пес не искусал малыша сразу, то теперь нечего бояться, -
сказали они ему.
А Пират в это время лапой подгреб Алешку поближе к себе и стал
обнюхивать.
Пес обнюхивал Алешку долго. Мальчишке это понравилось, и он стал
ловить собаку за черный влажный нос. Пират отворачивал морду и
тихонько рычал. Добродушно, как будто в шутку. Потом он еще раз
обнюхал Алешку и облизал ему мордашку. После этого Пират улегся
поудобнее прямо на снег, а Алешка устроился у него между передними
лапами.
- Молодец Пират! Умная, хорошая собака, - сказали тут все.
А Алешкин папа подошел и даже погладил Пирата. И еще почесал его
за ухом. Пес прижал уши и зажмурился от удовольствия. Он очень любил,
когда ему чесали за ухом. Как все равно кошка.
Но за Пиратом и Алешкой наблюдали не только полярники.
Заинтересовались и упряжные собаки. Они смотрели на малыша злыми
глазами. Им не нравилось, что он пришел туда, где они жили. Одна
собака хотела даже подойти поближе. Наверно, решила, что Пират только
по ошибке не кусает Алешку.
Но как только собака приблизилась, Пират повернул к ней голову и
зарычал. Это он предупреждал собаку, чтобы не подходила ближе.
Но собака не послушалась. Припав к земле, она медленно ползла
вперед и тоже рычала. Тогда Пират вскочил, заслонил Алешку, оскалил
огромные клыки и злобно рявкнул. Шерсть у него на загривке поднялась
дыбом, а в глазах зажглись злые зеленые огоньки. Собака трусливо
поджала хвост и пошла назад. Она поняла, что ей не поздоровится.
Пират несколько минут следил за ней и глухо ворчал. Потом он
опять лег около Алешки и снова лизнул его прямо в курносый нос. Как
будто сказал по-своему: "Не бойся, малыш. Я не дам тебя в обиду".
И Алешка, кажется, понял, что ему хотел сказать Пират. Он обнял
Пирата за шею и доверчиво прижался к нему.
Полярники увидели, что Пират подружился с Алешкой, и успокоились.
Перестал волноваться и Алешкин папа. Люди снова взялись за ломы и
лопаты и продолжали работать.
Так началась дружба
В это время из дома, где жили полярники, вышла Алешкина мама.
- Мужчины! - закричала она. - Мойте руки и идите обедать! Суп уже
на столе.
А ей тоже все сразу закричали, чтобы она сама сюда шла. И чтобы
посмотрела, как Пират подружился с Алешкой.
Мама всплеснула руками:
- Боже мой, какой ужас! Это же совершенно дикая собака, она
сейчас искусает ребенка.
А в это время Пират снова лизнул Алешку.
- Нет, это совершенно немыслимо! - опять закричала мама. - Какая
гадость, у собаки безусловно есть глисты... - И мама стала тут всем
говорить: - Как не стыдно! Взрослые люди, а не можете пять минут
посмотреть за мальчиком! Пустили его к какой-то собаке с глистами, и
вообще кругом сплошная грязь. Просто немыслимая грязь!..
Ну, откуда, скажите, знала мама, что у Пирата есть глисты? И
почему взрослым кажется, что все вокруг - грязь? В самом деле, земля -
грязь, камни - грязь, и даже бочка, где живет Пират, тоже,
оказывается, грязь. И никуда нельзя ходить, и ничего нельзя трогать.
"Трудно человеку жить на свете!" - подумал Алешка.
Тут мама хотела забрать сына от Пирата. Но пес снова загородил
Алешку, оскалил зубы и так посмотрел на маму, что ей почему-то
расхотелось подходить.
- Безобразие! - сказала мама. - Я же говорила, что это дикий
зверь, а не собака.
Папа засмеялся.
- Правильно! - сказал он. - Это тигр. Или даже лев.
Но мама не была сейчас расположена к шуткам.
- Немедленно забери ребенка! - велела она.
На папу пес не рычал. Только скулил тихонько. Папа еще раз
погладил Пирата, взял Алешку за руку и сказал:
- Пошли, сынок.
А Пират схватил зубами Алешкин меховой комбинезон и не пускал. Он
не сильно схватил, а как будто играл. И делал вид, что сердится.
Алешке тоже не хотелось уходить, но папа совсем строго сказал:
- А-лек-сей!
И тогда Алешка послушался и пошел. Он знал, что когда папа так
говорит, то лучше не спорить.
И тут все пошли обедать.
Все пополам
Зимовщики на своей полярной станции обедают все вместе в комнате,
где большой длинный стол. Такая комната везде называется "столовая", а
на Севере говорят "кают-компания". Как на корабле.
А вообще это просто большая комната. Самая обыкновенная. Только
на полу вместо ковра - огромная шкура белого медведя. И морда у него
прямо как живая - пасть раскрыта, зубы оскалены, - даже страшно в
комнату войти. Разумеется, тому, кто не привык.
Когда обедали, мама спросила:
- Алеша, почему ты ешь без хлеба?
- А я его с собой возьму, - ответил Алешка. - Пирату. - И
посмотрел на папу.
А мама тогда сказала:
- Ну вот, начинается! Теперь ребенок будет голодать.
Механик дядя Миша погладил Алешку по голове.
- Ты ешь, Шпунтик. Хлеб потом возьмешь для Пирата. Тебе Степаныч
даст.
Степаныч - это повар на полярной станции. Он уже старенький и
очень добрый. А чтобы об этом никто не догадался, он вечно хмурится и
ворчит. Но все равно Алешка его не боится.
Когда обед кончился, Алешка взял у Степаныча большущий кусок
хлеба и вышел на улицу. И Пират сразу к нему побежал. Прямо изо всех
сил. Подбежал, остановился и хвостом завилял. Он просто стоял и
смотрел. А Алешка ему хлеб протянул:
- На, Пират! Ешь на здоровье.
Пират был очень солидный пес. Он не стал вырывать из рук. Он
осторожно обнюхал хлеб, тихонько взял его зубами и положил на землю.
Потом зажал хлеб передними лапами, прямо как руками. Он один только
раз амкнул и сразу весь кусок съел. Потом облизнулся и потрогал Алешку
в щеку влажным носом. Как будто сказал "спасибо". А Алешка сказал
по-настоящему:
- Пожалуйста! И засмеялся.
Так Алешка окончательно подружился с Пиратом.
- Мы теперь всегда с тобой будем напополам делиться, - сказал он
псу. - Потому что мы друзья, а у друзей все пополам.
Блины в Арктике
Алешка болел редко. Он долго жил на Севере и не боялся холода -
закалился. Он за всю жизнь ни одного раза ангиной и гриппом не болел.
Другие полярники тоже почти никогда не болели. В Арктике очень
холодно, и воздух чистый и прозрачный. Поэтому там нет никаких
заразных микробов.
Но в этот раз вот какая история приключилась.
Повар Степаныч решил угостить полярников блинами. Он долго
колдовал на камбузе (это так по-морскому кухня называется) над
специальным блинным тестом. Потом гремел сковородками, растапливал
пожарче печь. И наконец из камбуза потянуло таким запахом, что у всех
слюнки потекли.
- Ах, вкуснотень какая! - говорили полярники. - Скоро ли ты там,
Степаныч? Нет сил терпеть. Давай поскорее свои блины на стол!
Но кок не торопился. Он только ворчал:
- Ишь разохотились на блины. Все бы вам скорей да скорей. Ничего,
подождете, аппетит лучше будет.
Однако Степаныч явно перестарался. Он напек такую огромную гору
блинов, что всем даже страшно стало: как их столько съесть?
И вот все ели, ели и уже больше совсем есть не могли, а блинов
все еще много оставалось. И тогда Алешка сказал задумчиво:
- Чего это, у всех праздник, все вкусное едят, а Пират хуже, что
ли?
Но Степаныч даже рассердился, услышав такие Алешкины слова:
- Да что ж я, в самом деле, для собак, что ли, старался! Не будет
твоему Пирату никаких блинов!
Алешка тогда подумал, подумал, а потом сказал, когда все уже
вышли из-за стола:
- Степаныч, а мне можно с собой блинов взять? Я маленько отдохну
и опять начну блины есть. Ладно?
Повар не разгадал хитрый Алешкин план. Он даже обрадовался:
- Ешь сколько хочешь, мой золотой. На здоровье.
И тогда Алешка принес большущую миску и наложил в нее
полным-полно блинов. И потом тихонько, чтобы никто не заметил,
отправился к Пирату.
Он ему давал по одному блину, и Пират ел так аппетитно и так
вкусно облизывался, что Алешке стало жалко все блины ему отдавать. И
он тоже решил есть. Так они вместе блины и ели: один блин Пирату, один
- Алешке.
Наконец оба наелись. У Алешки даже живот раздулся, и он больше на
блины смотреть не мог. Тогда он потихоньку пустую миску отнес на
камбуз и поставил на полку. Никто ничего и не заметил.
Мама даже сказала:
- Я очень рада, что тебе не дали блинов для собаки. Я абсолютно
уверена: Пират вовсе и не любит тебя. Он просто всегда ждет, что ты
ему принесешь. Это, знаешь ли, жадность, а не любовь.
Алешка обиделся, но промолчал. В самом деле, Пират ничем пока не
показывал, что он так уж сильно привязан к Алешке. Он, конечно, всегда
бежал к Алешке, когда тот выходил из дому, но ведь и верно - малыш
непременно тащил ему что-нибудь вкусное. А потом Пират уходил в
сторонку, ложился, клал морду на передние лапы и только все время
следил за Алешкой, но сам к нему никогда не подходил.
"Может, и правда он меня не любит?" - подумал мальчик. И ему от
этого стало грустно.
Алешка болеет
К вечеру у Алешки заболел живот. Сначала немножко, а потом
сильно. У него даже температура поднялась. И уже не хотелось играть и
бегать. Мама очень волновалась.
- Я так и знала! Я так и знала! - говорила она. - Это до добра не
доведет!
Алешка никак не мог понять, "что" она знала и что "это" не
доведет до добра. И никто, наверно, не знал.
А потом у Алешки голова сильно заболела, и он почувствовал, что
весь стал совсем слабый. И он не спал вовсе, а ему стали сны сниться.
Как будто он едет с высокой-высокой горы, а кругом какие-то звери
бегут. И все они его хватают и хватают. Это было очень страшно, и
Алешка кричал. Он маму звал, папу и Пирата. Чтобы его спасли от
страшных зверей.
Когда человек болеет, такое с ним бывает. Тогда доктора говорят:
"Это он бредит". Значит, человек не спит, а просто он как будто
сознание потерял.
Все полярники очень разволновались, когда узнали, что Алешка
заболел. Мама по радио вызвала центральную полярную станцию, где были
врачи. И они тоже по радио стали давать ей советы, как Алешку лучше
лечить. И, конечно, на других полярных станциях про это сразу все
узнали. И каждый день спрашивали, как Алешкино здоровье и когда он
поправится.
Настоящий друг
Когда Алешка заболел, Пират забеспокоился. Он все бегал около
дома и ждал Алешку. Потом лег возле самого крыльца и лежал не
двигаясь.
Папа сказал ему грустно:
- Видишь, пес, заболел наш парень.
И Пират как будто понял. Он тихо завилял хвостом, и морда у него
стала очень печальная.
На другой день Пират начал выть. На него все кричали, гнали его,
а он все равно выл, скулил и все возвращался к дому и царапался лапой
в дверь. Просился, чтобы его туда пустили.
Это было очень удивительно, потому что полярные собаки, надо вам
сказать, никогда в дом не заходят. Им нельзя к теплу привыкать, а то
они потом будут сильно мерзнуть.
- А ведь скучает наш Пират по товарищу своему! - сказал повар
Степаныч. - Видишь, как расстраивается.
И всем полярникам тоже очень нравилось, что Пират так переживает
Алешкину болезнь. Они старались его утешить и давали ему всякие
вкусные вещи. Но Пират ничего не ел. Он только скулил и все просился в
дом. Он стал совсем худой.
Однажды кто-то забыл закрыть дверь. Пират вскочил на крыльцо и
сразу - в дом. Там было много комнат, но пес уверенно подошел к
Алешкиной двери и толкнул ее лапой.
Алешка очень обрадовался. Он позвал тихонечко:
- Пирка! Иди сюда!
И огромный пес сразу подскочил к его кроватке, облизал Алешке
мордашку и положил свою большую голову рядом с Алешкиной на подушку.
Тут в комнату вошла мама. Она остановилась на пороге и всплеснула
руками.
- Ну что за наказанье такое! - сказала она. - От этой собаки
нигде покоя нет. Просто безобразие!
Но голос у нее был совсем не сердитый. Тут еще папа пришел, и
Пират залез под кровать. Он оттуда так жалобно на всех смотрел, прямо
как человек. И мама махнула рукой и не стала его выгонять.
- Может, он теперь успокоится и поест наконец? - сказал папа.
Он принес большую миску похлебки и поставил перед Пиратом. Пес,
не вылезая из-под кровати, все съел.
Алешка болел долго, и Пират все это время был около него. Он уже
не рычал больше на маму. Только ворчал из-под кровати, когда Алешке
давали горькое лекарство и мальчик капризничал.
Так все поняли, что Пират настоящий Алешкин друг. И что он вовсе
не потому Алешку любит, что тот его кормит.
Глава третья
КАК АЛПШКА ВЕСНУ ВСТРЕЧАЛ
Так начиналась весна
Мама сказала, что в Москве уже, наверно, продают мимозу. Алешка
не знал, что это такое, и мама объяснила - это такие цветы. Они похожи
на желтенькие шарики, и на каждой ветке их очень много. И еще мама
сказала, что мимоза цветет весной. Значит, в Москве уже была весна. А
в Арктике, где жили полярники, еще стояли сильные морозы: выйдешь на
улицу и будто маленькими иголочками начинает колоть щеки и нос.
Зима всем страшно надоела. Даже Алешке и Пирату. Уж очень долго
тянется она в Арктике - целых восемь месяцев. В Москве уже зеленые
листочки распускаются и появились первые цветы. На первомайскую
демонстрацию люди идут без пальто. А в тундре лежит глубокий снег,
стоят морозы и никто не снимает меховых теплых шуб.
Мама один раз сказала:
- Ну когда же будет конец этой зиме!
А папа ответил:
- Подожди еще немного. Совсем скоро начнется весенний перелет.
Алешка стал спрашивать, что такое весенний перелет. А папа
ответил:
- Не спеши, сынок. Придет время - увидишь.
Это, конечно, было не очень-то понятно. Но взрослые часто так
делают. Скажут что-нибудь и думают, что все уже ясно. А на самом деле
вовсе и не ясно. Но что поделаешь! Если много переспрашиваешь, то
смеются и говорят, что ты почемучка, или еще как-нибудь тебя называют.
Лучше иногда промолчать. И Алешка не стал больше ничего спрашивать.
Шли дни, и становилось все теплее. Снег стал рыхлым и мокрым. В
нем такие маленькие дырочки сделались. Дядя Миша сказал, что снег стал
ноздреватым.
Алешка засмеялся:
- Разве у снега бывают ноздри?
И тогда дядя Миша тоже засмеялся.
- Видишь? - показал он на дырочки. - Конечно, есть ноздри.
И правда, из дырочек в снегу текли капельки. Как будто насморк.
А потом в тундре запели ручьи. На озерах лед сломался. И все
вокруг звенело и искрилось под теплым солнцем. И тогда все сказали,
что это весна пришла на Север.
Но на море лед держался еще долго. И воды совсем не было видно.
Лед казался ровным, как каток. И из него поднимались высокие острые
ледяные скалы. Алешка знал, что их называют торосами.
Весенний перелет
Полярники собирались обедать, и тут прибежал дядя Миша и закричал
веселым голосом:
- Летят! Летят!
И все сразу побежали смотреть. И Алешка тоже побежал.
Он сначала даже не сообразил, кто летит, но как только из дому
выскочил, сразу все понял.
Высоко-высоко в небе быстро летела большая стая птиц. За ней
показалась другая, потом третья. Птицы летели и летели. Казалось,
этому не будет конца. Они громко хлопали крыльями и кричали что-то
радостное. Наверно, птицы были очень довольны, что вернулись домой из
жарких стран.
И папа тут сказал:
- Ну, вот и прилетели утки. Начался, значит, весенний перелет.
И тогда Алешка сразу понял, что такое весенний перелет. Это когда
после зимы прилетают птицы из теплых краев.
С каждым днем все больше и больше птиц прилетало. Одни птицы
летели в тундру, чтобы там жить. А другие садились на скалах, прямо у
моря.
Птицы были разные - утки, гаги, чайки, гагары и еще кайры. На
скалах они делали себе гнезда. Скалы были крутые, и никакой зверь не
мог туда забраться. А в гнездах птицы откладывали яйца и выводили
птенцов.
Птичий базар
Алешка никак не мог понять, почему все говорят "птичий базар". Он
сначала думал, что это когда птиц продают. А папа сказал:
- Нет, сынок. Это не потому так называется.
Один раз Алешка с Пиратом пошли к морю. А там ужасно много было
чаек и кайр. Они увидели собаку, и начался страшный переполох в
птичьем царстве. Чайки, наверно, решили, что это волк или лисица и что
Пират сейчас у них станет яйца воровать.
Птицы так громко кричали и хлопали крыльями, что даже ничего не
слышно было, если говорить.
Алешка потом рассказал про это папе и сказал:
- Знаешь, пап, они так шумели, прямо как на базаре.
- Верно! - сказал папа. - Теперь понимаешь, почему говорят
"птичий базар"?
И Алешка кивнул головой. Он уже все понял.
Камнеломка
Настоящая весна, если говорить честно, для Алешки началась
раньше, чем для других. Она для него началась с первым цветком.
Еще в конце зимы, как только появились сосульки, ветер сдул с
одного холмика снег. Мама тогда показала Алешке бурые веточки, которые
стлались по земле, и сказала:
- Это цветок. Он называется камнеломкой.
Алешка решил, что мама, конечно, шутит. Какой же это, в самом
деле, цветок без цветов? И что за странное название такое -
камнеломка? Не может же такая тонкая веточка камни ломать.
Алешка обиделся на маму и сказал:
- Ничего не цветок. Я знаю - это трава. Или мох...
- Подожди, пройдет несколько дней, и ты сам увидишь, что это
цветок, - ответила мама.
И вот папа вернулся как-то из тундры. Он туда ходил, чтобы
измерить глубину снега. Метеорологи это обязательно делают, чтобы
узнать, сколько будет воды потом, когда снег растает.
И вот папа пришел и, даже не сняв меховой шубы и шапки, сказал:
- Пойдем-ка, Алешка, поскорее в тундру! Тут неподалеку камнеломка
расцвела.
И они пошли.
Камнеломка была на том самом холмике, где Алешка с мамой видели
веточки. Снизу снег лежал, а на вершинке холма его растопило теплое
солнышко. Там видна была каменистая земля. И на одном камне прямо без
стебля был цветок.
Сначала он показался Алешке большим и розовым. Но когда малыш
пригляделся, он увидел, что крупный бутон состоит, оказывается, из
множества малюсеньких цветочков. Они так тесно прижались друг к другу,
что стали как будто один цветок. И Алешка подумал, что они все как
братишки и сестренки. Вокруг еще снег и холодно, и поодиночке можно
замерзнуть. А вместе им теплее.
Когда возвращались домой, папа сказал:
- Этот цветок растет на камнях. И вот он такой слабенький, а на
самом деле их ломает. Корни цветка очень крепкие. Они забираются в
трещины камня и постепенно расширяют их, когда растут. И трещина идет
все дальше и дальше. В конце концов камень - крак! - и ломается.
Когда пришли домой, Алешка похвастался:
- А я видел камнеломку!
- Вот и хорошо! - сказал дядя Миша. - Значит, настоящая весна
началась.
И Алешка тоже так подумал: раз уж цветы, то, конечно, весна. А
снег и холод - это неважно. Цветы главнее.
Про то, как трескалась скала
Алешка никак не мог забыть про камнеломку. Он часто ходил ее
смотреть. И потом спросил папу:
- Вот ты рассказывал, как она камни ломает. Помнишь?
- Помню, - сказал папа.
- А как самая первая трещина в камне получилась? Ты про это
знаешь?
Папа иногда любил объяснять непонятно. Так и в этот раз. Он
сказал:
- Недалеко от нашего дома есть на берегу старая черная скала. Вот
сходи-ка туда. И прислушайся внимательно.
Алешка знал, что лишние вопросы задавать не стоит. И они с
Пиратом пошли к старой скале. Камень был покрыт мхом. Она, наверно,
тысячу лет стояла, эта скала. А может быть, еще больше. Скалу секли
студеные ветры, калил зимний мороз, жгло жаркое летнее солнце. Поэтому
камень был весь изрыт всякими вмятинами.
Алешка с Пиратом нашли тропинку и поднялись на вершину. Они легли
тогда на камни и стали смотреть, как внизу плещутся морские волны.
Брызги высоко вверх взлетают, и в каждой капельке от солнца горит
яркий огонек. Поэтому над морем висит маленькая радуга. А по волнам
бежит гребешками белая пена. Как от мыла. Море зеленое и чуть-чуть
синее. Давно стаял снег, вокруг совсем тепло, а по волнам еще плавают
огромные льдины. Они белые как сахар. Очень понравилось Алешке
смотреть со скалы в море. Все тут интересно: и как брызги сверкают на
солнце, и как волны бегут и не могут остановиться, и как льдины
плавают.
А Пирату, наверно, скучно было. Он только на Алешку смотрел. Если
мальчик близко к краю скалы подходил, пес начинал рычать. Ему это не
нравилось. Алешка тогда оборачивался и говорил:
- Ты не волнуйся, пожалуйста. Я только чуть-чуть посмотрю...
Но Пират все равно рычал, пока Алешка не отходил от обрыва.
Алешка с Пиратом долго-долго были на скале. Мальчик забыл про
свой разговор с отцом. Алешка так много смотрел на море, что даже
устал. И уснул. А когда проснулся, был уже вечер. Стало холодно, и
Алешке захотелось домой.
И вдруг в тишине что-то треснуло: кра-а-а-ак!
Пират сразу уши навострил. И Алешка тоже прислушался. Потом пес
успокоился, и Алешка подумал, что это им послышалось. Но только он
собрался домой идти, как вдруг снова: кра-а-а-ак!
Так еще долго что-то потрескивало. И Алешка никак не мог понять,
в чем тут дело. Потом ему надоело слушать, и они с Пиратом пошли
домой.
Мама, конечно, стала говорить, что вот уже до чего дошло дело,
что ребенок по целым дням домой не показывается, и что он совершенно
от рук отбился, и еще много разного такого.
А Алешка сразу стал спрашивать папу:
- Папка, а почему на скале что-то трещало? Тихо-тихо...
И он рассказал, как все было. Тут папа стал объяснять, и на этот
раз Алешка все понял.
Оказывается, это из-за брызг. Когда волны разбиваются о скалу,
брызги летят высоко и попадают на камень. Они остаются в углублениях,
которых так много в скале. Вечером становится холодно, и вода
замерзает. Тогда она распирает камень, и он трескается.
Это все равно, как если налить в бутылку воды и выставить на
мороз. Когда вода замерзнет и превратится в лед, бутылка непременно
лопнет. Потому что когда жидкость замерзает, она расширяется с
огромной силой. Очень просто.
Алешка все хорошо понял. Но ему почему-то интереснее было думать
по-другому. И он всем рассказывал, что это скала с ним разговаривала и
шептала свои секреты. У нее ведь много этих секретов накопилось за
тысячу или еще больше лет.
Папа услышал, как Алешка про это рассказывал Степанычу, и мальчик
подумал, что он его заругает, чтобы не врал. Но папа ругаться не стал.
Он как-то непонятно сказал:
- Красота должна жить в сердце всю жизнь.
Алешка это не очень хорошо понял. Но слова папины ему очень
понравились. И еще понравилось, что папа вовсе не ругал его, а даже
как будто похвалил.
Рыба ходит
Ну конечно, рыба ходить не умеет. Это все знают. Просто так
говорят, когда в море появляется много рыбы. Она тогда идет большими
стаями. Они похожи на треугольник и поэтому называются косяками.
Я об этом начал разговор, чтобы ты не придирался: мол, как это
рыба ходит в море? А сейчас расскажу, как полярники ловили рыбу.
Все началось еще с утра. Мама долго смотрела в море и потом
сказала:
- Что-то не могу я понять - лед, что ли, ходит? Смотрите, как
море серебрится...
И полярники увидели, что и правда недалеко от берега медленно
двигалось по воде большое блестящее пятно. Тут дядя Миша закричал:
- Это же рыба ходит! Рыба, а вовсе не лед!
Все сразу побежали, стали готовить сети, сталкивать лодки. Алешка
понял, что сейчас будет самое интересное, и на всякий случай заревел.
Он боялся, что его не возьмут. Папа сказал:
- Перестань немедленно! Иначе никуда не поедешь!
И Алешка немедленно замолчал и тоже побежал помогать лодки
сталкивать.
На лодках все стали объезжать косяк рыбы и сети кидать.
Получилось, что рыба как будто в большой сумке оказалась. Вот смотри,
видишь на картинке: серебристое пятно - это рыбий косяк, а вот как
лодки заезжали. И еще: когда сети кидали в воду, то поплавки сверху
оставались. И по ним видно, как сеть в воде легла. Когда все было
готово, полярники на лодках начали ближе съезжаться. Они постепенно
совсем съехались и рыбу в кольцо взяли.
Потом сети начали вытягивать, и в лодки посыпалась блестящая
серебристая рыба. Ее было много, - казалось, что она рекой льется.
Маленьких рыбешек полярники обратно в море кидали.
Алешка сидел в папиной лодке. Она скоро наполнилась рыбой. А
Пират прямо как сумасшедший носился по берегу и лаял не переставая.
Это он за Алешку волновался, чтобы тот не утонул. А потом пес не
выдержал, бросился в воду и поплыл к лодке. Он хвост по воде держал,
как руль, а лапами загребал. И плыл очень быстро. Пришлось его тоже в
лодку брать. Когда Пирата вытащили, он отряхнулся, и со шкуры у него
брызги полетели. Папа и Алешка сразу промокли. Потом пес начал в лодке
возиться, и папа на него прикрикнул, чтобы он сидел смирно, а то лодка
может перевернуться.
- Заставь дурака богу молиться, он и лоб разобьет! - сказал папа.
И он скорее стал грести к берегу, чтобы не случилось беды. Вскоре
и другие лодки к берегу пристали. И у всех было много рыбы. Ее потом
посыпали солью и положили в большие бочки.
- Ну вот, теперь со своей селедочкой будем! - радовались
полярники.
Как собирали птичьи яйца
Каждую весну полярники внимательно осматривают лед в море. Им
важно узнать, не появились ли уже полоски чистой воды. А полярников об
этом спрашивают моряки. Им надо скорее выходить в плавание, но, пока
на море лед, начинать навигацию нельзя. И только когда лед весной
потрескается и засинеют разводья чистой воды, - только тогда выходят
корабли в поход.
Чтобы лучше все разглядеть, полярники решили забраться на высокие
прибрежные скалы.
Дядя Миша сказал:
- Надо бы заодно и яиц собрать. Давно уж яичницы не ели.
И все тогда стали собираться в поход. И Алешка тоже стал
готовиться к этому путешествию.
Взрослые брали большие мотки толстой веревки и ведра. И Алешка
тоже взял кусочек бечевки и корзинку. В нее он обычно собирал ягоды.
Когда мама увидела, что Алешка собирается идти вместе со всеми,
она сказала папе:
- Разве можно брать ребенка на скалы! Мало ли что может
случиться!
А папа тогда ответил:
- Ничего, пусть привыкает. Пусть растет сильным и смелым. Верно,
Алексей?
И Алешка весело закричал:
- Конечно, верно! Пусть расту сильным и смелым!
Мама покачала головой и сказала, что мужчины у нее совершенно
ненормальные. А папа засмеялся, поцеловал ее и сказал, чтоб не
волновалась.
И все пошли собирать на скалах птичьи яйца - и папа, и дядя Миша,
и Алешка с Пиратом. Пес, конечно, не мог допустить, чтобы Алешка пошел
без него.
Сначала дорога шла по тундре, а потом по берегу моря и, наконец,
вышла к скалам. Сперва идти было легко, только чуть-чуть в гору. Но
потом стало труднее.
Шли долго, а потом Алешка посмотрел со скалы и увидел, что море
совсем далеко внизу. И по нему бегут волны с белыми барашками. Дядя
Миша тоже посмотрел вниз и сказал:
- Как бы не заштормило...
Это он потому так сказал, что, когда на волнах появляются белые
барашки, значит, может разыграться буря - шторм.
Скоро идти стало совсем тяжело. Камни поросли зеленым мхом, и
ноги по ним скользили. Папа взял Алешку и посадил его к себе верхом на
шею. Так еще немного прошли, и дядя Миша сказал:
- Ну, вот и приехали.
Это он, конечно, про Алешку так сказал. Потому что ведь все шли,
а ехал только один Алешка. Малыш про это подумал и засмеялся.
Дядя Миша обвязался толстой веревкой и еще привязал к ней ведро.
Потом он начал спускаться вниз по обрыву, а папа держал за веревку.
Что тут поднялось! Со всех гнезд птицы взлетели и начали кричать
и хлопать крыльями. Они никуда далеко не улетали, а только кружились
над дядей Мишей, и над Алешкой, и над папой. Их было ужасно много,
этих птиц. И они совсем перестали бояться людей. Они взлетали, а потом
камнем падали вниз, чтобы через миг снова взмыть вверх.
Алешка испугался и собирался зареветь. Но папа сказал:
- Ты что это, Алексей? Возьми себя в руки, ты ж мужчина! Неужели
птиц испугался?
И тогда Алешка не стал плакать. Но он все равно боялся, когда
большие чайки махали около него крыльями и грозили ему острыми
клювами. Да и не мудрено было мальчишке испугаться.
Пират тоже никогда не видел столько птиц сразу. Да еще так
близко. Он все время рычал и прыгал. Он хотел схватить зубами
какую-нибудь птицу, но никак не мог. А от Алешки пес не отходил ни на
шаг. Когда одна чайка совсем уже хотела Алешку клюнуть в голову, Пират
сразу прыгнул на нее и отогнал. Правда, в тот же момент ему сильно
досталось от другой чайки. Но все равно он Алешку не бросил в беде.
Потому что настоящий друг.
Вдруг откуда-то из-под обрыва раздался голос дяди Миши.
- Готово! - кричал он.
Тогда папа начал тащить за веревку. Ему, наверно, было очень
тяжело, потому что он, когда тащил, сильно упирался ногами и лицо у
него стало красное от напряжения.
Он долго тянул за веревку и вытянул сначала ведро, а потом на
скалу вылез дядя Миша. Сперва над обрывом его голова показалась.
Голова засмеялась и подмигнула Алешке:
- Все в порядке, Шпунтик, будем яичницу жарить! Хочешь яичницу?
Потом дядя Миша руками о скалу оперся и вылез весь. Алешка
подбежал к ведру, а оно до самого верха было наполнено яйцами. И они
были разные - большие и маленькие, совсем белые, темные; желтоватые и
даже с пятнышками.
Все немного посидели, чтобы отдохнуть, и пошли домой. Алешка ехал
то на папе, то на дяде Мише. А корзинку свою все время держал в руках.
По дороге папа сказал:
- Вообще-то говоря, мы нехорошо сделали, что яйца собирали. Ведь
из каждого яйца могла птица выйти.
А дядя Миша возразил:
- Ну что ты! Это в лесу или в поле нельзя яйца из гнезд брать. А
здесь, на птичьих базарах, посмотри, сколько гнезд! А полярников
совсем мало. Если мы одно ведро яиц набрали - это даже незаметно будет
для птиц. Я ведь из гнезд только по одному яйцу брал. А остальные
оставлял. Там еще, наверно, десять миллионов таких ведер будет!
Шторм
Наши путешественники успели совсем недалеко уйти, как вдруг стало
быстро темнеть, подул сильный ветер и стало очень холодно.
С каждой минутой ветер дул все сильнее. Скоро он уже выл и
визжал, как тысяча чертей. Начиналась буря - шторм.
В море волны делались все больше и больше. Брызги начали залетать
на скалу, и идти стало трудно, потому что ноги скользили по мокрому
камню.
Ниже спускаться было опасно. Там ревели огромные волны. Они с
разгона ударяли в скалу, и не успевала одна волна откатиться,
разбившись о камень, как ее догоняла другая, еще больше.
Папа закричал, стараясь перекрыть рев моря:
- Надо быстрее подниматься наверх. А то смоет! Унесет в море
волной!
И они стали быстрее карабкаться на скалу.
А волны заревели еще громче, еще злее, точно сердились, что им не
удастся догнать людей. Но крепка была каменная грудь скалы. И волны
разбивались об нее, как ни злились.
Папа и дядя Миша нашли наверху ровную площадку и устроились там.
А внизу ревел шторм.
Алешка еще никогда бури вблизи не видел. Только из окна полярной
станции или на картинке. Но ведь это совсем не то! А тут буря была
совсем рядом, и Алешке было очень страшно. Ему казалось, что его
вот-вот волной со скалы смоет и унесет в море. Он даже хотел зареветь
от страха. Но потом раздумал - так интересно было вокруг.
Долго они сидели на скале. Но вот шторм стал слабеть. Солнышко,
верный друг, разорвало плотную завесу облаков и улыбнулось людям:
"Все будет в порядке! Не бойтесь! Я с вами!"
И правда, волны становились все меньше, и ветер стих. Тогда
потихоньку пошли домой. Пират бежал впереди и лаял. Тоже радовался,
что шторма больше нет и что все кончилось благополучно.
А дома мама бегала по комнате и пила сердечные капли.
Волновалась. И когда все вернулись, она сразу стала Алешку обнимать и
целовать. А он кричал:
- Ну подожди же, ма! Дай я тебе про шторм расскажу!
- Не хочу я слушать про эти страшные вещи! - смеялась мама. А
папе она сказала строгим голосом: - Видишь, к чему приводят твои
фантазии? Чтобы это было в последний раз!
Но папа улыбнулся и сказал, что все на пользу. И шторм тоже на
пользу. И подмигнул Алешке. И Алешка ему тоже подмигнул.
Потом стали жарить яичницу. Она получилась вкусная и большая.
Алешка очень устал, пока ходили на скалу. Он ел-ел и потихоньку
заснул.
Как пошли в тундру
После Алешкиной болезни уже никто не сомневался, что они с
Пиратом подружились по-настоящему. Папа даже говорил, что он теперь не
знает, чья это собака - его или Алешкина. Если Алешка и Пират гуляли
долго и мальчик уставал, то он ложился прямо на собаку. И ему было
тепло, потому что у Пирата была густая и пушистая шерсть. Вот какие
они стали друзья!
Но маме все-таки не нравилась эта крепкая дружба. Она говорила,
что Пират грязный, что по нему ползают блохи и они могут перелезть на
Алешку.
Но раз произошел один случай...
Алешка с папой часто ходили гулять в тундру. А мама этого очень
боялась. Она говорила, что папа в силу своего характера может
чем-нибудь увлечься и забудет про ребенка. И тогда Алешка непременно
свалится в озеро. Как будто у Алешки не было в тундре другого дела,
как только в озеро сваливаться! А в тундре озер и правда много. Они,
прямо как голубые глаза, смотрят в небо. Бывают мелкие озера, а бывают
глубокие. И в них льдинки плавают. Даже летом. Потому что Арктика.
На озерах живут утки. Папа всегда ходит в тундру с ружьем. Он как
увидит озеро с утками, так начинает подкрадываться. Алешка еще не
умеет подкрадываться. И папа ему говорит ласково:
- Ты посиди тихонько, сынок. И никуда не уходи. - А потом строго
прибавляет: - Слышишь, Алексей, ни-ку-да!
Но Алешке скучно одному сидеть. Когда папа долго подкрадывается,
мальчик начинает собирать красную ягоду - морошку. Он ходит от кочки к
кочке и собирает. Иногда руками, а иногда ложится и хватает ягоды
прямо ртом. Так интереснее.
Морошка очень вкусная. Когда она зиму пролежит под снегом, то
становится сладкая и только чуть-чуть кислая. И после нее во рту так
бывает, будто там свежий дождик прошел.
Одного Алешку в тундру не пускают. Только возле дома разрешают
гулять. Это, разумеется, несправедливо. Так, во всяком случае, сам
Алешка считает. Но ведь со взрослыми не поспоришь...
Папа один раз сказал, что с Пиратом Алешку вполне можно отпускать
в тундру. Но мама, конечно, не согласилась.
- Не говори глупостей! - сказала она. - Я этого никогда не
позволю.
А папа ответил, что посмотрим.
И потом мама была на вахте. Она сидела в радиорубке с наушниками
и слушала, что передают по радио с кораблей и самолетов. А потом сама
им передавала, какая здесь погода. Папа в это время ушел наблюдать за
приборами, которые погоду показывают. А механик дядя Миша тоже был
занят - он возился со своими моторами.
Алешка и Пират остались одни. Им было скучно. Алешка тогда
сказал:
- Пирка, пойдем в тундру, а? Мы тихо-о-онеч-ко. Никто и не
узнает.
Пират посмотрел на него, наклонил голову набок, сделал уши одно
торчком вверх, а другое вниз и вильнул хвостом.
- Вот здорово! - обрадовался Алешка. - Значит, договорились!
И он пошел в тундру. Пират сначала смотрел на него, а когда
Алешка уже ушел далеко, то залаял. Алешка обернулся и крикнул:
- Идем, Пират! Идем!
И тогда Пират побежал его догонять.
А где же дом?
Они шли долго и пришли туда, где озера. Здесь было очень хорошо.
Вдалеке синели горы. И на них были белые снеговые шапки. Солнце стояло
высоко над тундрой. Оно было ласковое и теплое. А в озерах все равно
льдинки плавали. Сверху такая льдинка белая и вся сверкает. А в
глубине она темнее. Сначала кажется, что зеленая, а совсем глубоко -
черная. Как бархат.
И еще в воде солнечные зайчики бегают. И очень тепло вокруг. И
пахнет чем-то свежим. А кругом мягкий серебристый мох - ягель он
называется. В нем прячутся, как маленькие красные капельки, спелые
ягоды.
Алешка стал собирать ягоды. А Пират лежал и смотрел. Он ягоды не
любил.
Алешка собирал-собирал ягоды и дошел потихоньку до самого озера.
И тут он решил поймать в воде солнечный зайчик. Тогда Пират залаял.
Алешка его не послушался и хотел идти прямо в озеро. Он ведь знал, что
летние торбаса, сшитые из нерпичьей шкуры, не промокают. В тундре
весной мокро, а у мальчика ноги были совсем сухие. И он даже не думал
о том, что может в озере утонуть. Потому и хотел идти в воду.
Но Пират тогда подбежал к нему, схватил за штаны и стал не
пускать. Алешка рассердился.
- Вот я тебя сейчас как тресну! Будешь тогда знать! - закричал
он.
Но Пират его все равно не отпускал. Даже зарычал тихонько. Тогда
Алешка совсем разозлился и со всей силы ударил Пирата. Пес только
головой мотнул, и Алешка сразу отлетел в сторону. Он упал, обиделся и
заплакал. А Пират тогда подошел и стал ему языком слезы слизывать.
Было щекотно, и Алешка засмеялся. Пират обрадовался, что они
помирились, и стал прыгать и лаять.
И он все время толкал Алешку дальше от озера. Но мальчишка уже и
сам не хотел в воду идти. Еще в самом деле утонешь. Тогда от мамы
может здорово влететь, если узнает!
Алешка с Пиратом долго играли и бегали. И они очень далеко ушли.
Но Алешка не боялся - ведь Пират рядом. Они еще повозились, и тут
Алешка вспомнил, что скоро на полярной станции обед и тогда все
узнают, что он без спроса в тундру ушел. "Ох и влетит же мне!" -
подумал Алешка. И ему сразу почему-то сделалось скучно. А тут еще
ветер стал сильно дуть.
Алешка посмотрел вокруг, а дома и не видно вовсе. Вокруг все
тундра да озера.
Тогда он сказал Пирату:
- Пойдем домой, а?
Пират сел, уши торчком поставил и стал серьезный. Алешка снова
сказал:
- Домой, Пират! Домой!
Это слово Пират знал хорошо. Он понял и завилял хвостом.
И они пошли обратно. Пират потихоньку бежал впереди и дорогу
показывал, а Алешка - за ним. Но потом малыш устал. Он тогда Пирата
схватил за хвост, и ему легче идти стало.
Но потом мальчик опять устал и лег на землю. А хвост не выпускал.
И Пират его прямо по мху потащил. Но так ехать было плохо. Когда по
мху идешь, он кажется мягким. А когда по нему волочат, он жесткий и
лицо колет.
Алешка отпустил Пирата и заплакал. Тогда Пират взял его прямо
зубами за шиворот и понес.
Так они еще немножко прошли. Но тоже было неудобно. И, наверно,
Пират устал, хотя и был очень сильный. Он положил Алешку на землю, а
сам рядом лег. Алешка его обхватил за шею руками, а ногами так сделал,
будто верхом сел. Пират встал, и получилось, будто Алешка на Пирате
верхом лежит. Видишь, как нарисовано: ногами за бока держится, а
руками за шею.
Так ехать было хорошо. И Пират сначала шел, а потом даже тихонько
побежал. И скоро уже стал виден дом.
Что было на полярной станции
Сначала никто и не заметил, что Алешки нет. Решили, что он
где-нибудь неподалеку играет. А потом стали собираться обедать. Мама
сняла наушники и выключила радио. Ее вахта кончилась. И она спросила,
где Алешка.
- Вечно он опаздывает к столу! - сказала она. - Вот несносный
мальчишка!
Все стали Алешку искать, но его нигде не было. И Пирата тоже не
было видно. Тогда полярники заволновались. Мама держалась рукой за
сердце и говорила, что она так и знала и что это ужасно.
Папа взял ружье и хотел идти в тундру Алешку искать. Но дядя Миша
сказал:
- Подожди. Сначала посмотрим в бинокль.
Они залезли по лестнице на ветряк, а там была такая площадка
железная - специально, чтобы наблюдать. И оттуда они стали в бинокль
смотреть.
С вышки дядя Миша и папа увидели Алешку и Пирата. Тогда они
позвали маму. И она сразу к ним влезла и тоже стала смотреть. Папа
пошел встречать Алешку и Пирата. А мама смотрела и все видела - и как
Пират Алешку в озеро не пустил, и как он его домой тащил.
Мама уже не говорила: "Боже мой, какой ужас!" И она уже не
называла Пирата грязной, дикой собакой. И даже не вспоминала про блох
и глистов. Мама теперь, наоборот, говорила, что Пират умница и что она
всегда знала: он - золотая собака.
Потом папа, Алешка и Пират пришли домой. Алешка так до самой
полярной станции и доехал верхом на Пирате. Тут мама его схватила и
сначала все прижимала, так что даже немного больно было. Потом мама
поставила Алешку на землю и сказала, что это просто ужас, до чего он
измазался. И еще сказала, что она сейчас поговорит с ним, почему он
без спроса ушел. Но глаза у нее были добрые, и Алешка нисколечко не
боялся.
Пират сидел около крыльца, на всех смотрел и делал уши торчком.
Морда у него была довольная.
"Я свое дело сделал!" - казалось, хотел он сказать.
И мама пошла в кают-компанию и принесла Пирату большую кость с
мясом и много хлеба. И даже его погладила. А Пират прижал к голове уши
и лизнул ей руку. А потом повернулся и стал грызть кость и есть мясо.
Наверно, здорово проголодался, пока Алешку тащил.
После этого случая мама уже не волновалась и не мешала Алешке
дружить с Пиратом. И даже гулять их отпускала. Теперь все точно знали,
что Пират Алешку в беде ни за что не бросит.
Конец весны
Алешка думал, что весенний перелет кончился. А оказалось, что
нет. Утром над домом захлопали гулкими крыльями огромные белые птицы.
Они летели высоко, но все равно было видно, какие они большие и
красивые.
- Гуси летят! Гуси! - закричал Алешка.
И все выбежали из дому, чтобы смотреть. Но тут с неба раздался
громкий крик. Как будто кто-то протрубил в большую серебряную трубу.
Сначала один раз, а потом еще и еще. Белые птицы давно уже пролетели и
сели где-то далеко в тундре. Но все еще смотрели им вслед. Так красиво
и сильно они летели.
- Нет, Шпунтик, это не гуси! - сказал дядя Миша.
- Это царь-птица летела - лебедь белый, - объяснил папа. - Видел
ты, сынок, какие чудесные птицы? Их беречь надо. Мало уже лебедей
осталось.
И старый повар Степаныч тоже сказал свое слово.
- Раз уж протрубила в свой серебряный рог лебедь-птица, - сказал
он, - значит, конец весне. Сильнее стала власть солнца над землей,
надо ждать теплых дней. Идет, ширится лето. Так-то, друзья...
Глава четвертая
АЛЕШКА И ОЛЕШЕК
Так Олешек нашелся
Это случилось в самом начале лета. Алешка и Пират гуляли в
тундре. Они, конечно, снова ушли далеко от дома, и Алешка устал. По
тундре ведь трудно ходить. Совсем не так, как в лесу или в поле. В
тундре все время кочки такие, а под ними хлюпает вода. И надо идти
осторожно, а то можно ноги промочить.
Алешка сел на землю и стал смотреть вокруг. Все было очень
интересно. Снега почти нигде не осталось. Только в ложбинках еще были
белые пятна. "Как будто тут салфетки постелили", - подумал Алешка.
А рядом уже вовсю цвели цветы. Были тут и желтые крупные цветы
шариком. Были и синие цветы, вроде колокольчиков, и розовая
камнеломка, и много всяких других. Так что вы не думайте: дескать,
если Арктика и тундра - значит, и цветов совсем нет. Пират сидел рядом
с Алешкой и тоже смотрел на тундру. Наверно, и ему было интересно. А
может, он просто слушал, как полярные мыши, лемминги, бегают по мху.
Вдруг Пират вскочил, поставил уши торчком и чутко прислушался.
Алешка сказал:
- Ну, чего ты, Пирка? Тут никого нет, одни мыши.
Но Пират все слушал и принюхивался. Потом он вскочил и побежал.
Алешка его позвал обратно, но пес даже не остановился. Он только на
бегу повернулся к Алешке и залаял.
"Интересно, - подумал мальчик, - что он там учуял?"
Алешка знал, что Пират зря бегать не станет. Он тогда встал и
пошел вслед за собакой.
Около большого камня Пират остановился и замер. Алешка подошел и
увидел, что на земле лежит крошечный олененок. Он прижался боком к
камню и весь дрожал. И он даже не убегал почему-то.
Коричневая шерстка у олененка была влажная и спуталась комками.
Увидев Пирата, олененок только поднял голову и смотрел на огромную
собаку испуганными глазами.
- Ой, какой... олешек, - тихонько сказал Алешка.
На всякий случай Алешка взял Пирата за ошейник, чтобы пес не
укусил олененка. Но Пират и не думал его обижать. Он видел, что
олененок совсем слабый и беспомощный. Алешка протянул руку и погладил
олененка. Тот вздрогнул, попытался встать, но снова повалился на бок.
Алешка гладил его и говорил тихонько:
- Не бойся, глупыш... Не бойся, мы тебя не обидим.
Увидев, что Алешка гладит олененка, Пират подошел поближе и
осторожно обнюхал звереныша. Олешек от страха даже глаза зажмурил. Но
ничего ужасного не случилось. Алешка все продолжал его гладить и
тихонько уговаривал, чтобы он не боялся. А Пират сначала все
подскакивал к олешеку - хотел поиграть. Но Алешка на него прикрикнул,
чтобы он не пугал малыша. Тогда пес подошел и начал вылизывать ему
шерстку своим шершавым языком. Это Пират по-своему тоже говорил, что
они ему ничего плохого не сделают. Когда олешек успокоился, Алешка
стал осторожно поднимать его, чтобы он встал на ноги. Но тонкие ножки
олененка дрожали от слабости, а одну он все время поджимал. Стоять
олешек не мог и сразу валился на землю.
- Что же нам делать? - спросил мальчик Пирата. - Если оставить
олененка здесь, он погибнет...
Олененок будто понял, что говорят о нем. Он вдруг схватил Алешкин
палец мягкими губами и стал его сосать, смешно причмокивая. И оттого,
что он был такой слабый и беспомощный, Алешке показалось, что сам он
стал совсем сильным и взрослым. И тогда он твердо сказал Пирату:
- Решено, Пирка. Мы возьмем олешека с собой на полярную станцию.
Там мы его вылечим. И он останется с нами жить. Мы теперь будем
дружить втроем - ты, я и олешек. Нам будет так даже веселее.
Договорились?
Пират склонил голову набок, поставил уши торчком и залаял.
- Ну, вот и расчудесно! - сказал Алешка.
Потом он взял олененка на руки, и они пошли к дому.
...Но я чувствую, что тебе интересно узнать, как олешек очутился
один в тундре? Хорошо, я расскажу об этом.
Про северных оленей
Ты уже знаешь, дружок, что в Арктике, кроме белых медведей,
волков, песцов и росомах, живут и северные олени. Давным-давно жители
Севера - чукчи и ненцы - приручили их, и они стали домашними. Конечно,
олени не живут в домах. Огромными стадами они бродят по тундре. Их
пасут пастухи. Они выбирают самые лучшие пастбища, где много ягеля -
это такой мох, который олени очень любят есть.
Пастухи охраняют оленьи стада от волков и медведей, следят, чтобы
олени не болели, лечат их.
Животные хорошо понимают, что люди заботятся о них, и не убегают.
Конечно, есть еще в тундре и дикие олени, но их осталось очень мало.
Люди берегут свои оленьи стада. Да это и понятно. Ведь олень на
Севере очень нужен человеку.
Зимой оленьи стада пасутся далеко в тундре. Иногда они даже
заходят туда, где начинается северный лес - тайга.
Но летом в тех местах появляется много комаров и оводов. Еще есть
маленькая вредная мошка - гнус. Крылатые хищники тучами вьются над
оленьими стадами, жалят животных, сосут из них кровь.
Оленю трудно бороться с этими кровопийцами. Он совсем беззащитен.
У него даже нет хвоста, как у лошади или у коровы, чтобы согнать
насекомых. Олень может только бежать или мотать головой. Но этим
никого не испугаешь.
Люди понимают это. Они знают, что от комаров, оводов и гнуса
олени болеют, а иногда даже погибают. Поэтому, не дожидаясь, пока
появятся насекомые, пастухи перегоняют стада в тундру, к берегам
холодного северного моря. Эти места называются летними пастбищами.
Здесь гораздо холоднее и потому меньше насекомых. Они холода боятся.
Чтобы добраться до летних пастбищ, пастухи вместе с оленьими
стадами проходят длинный путь. Они выходят в дорогу еще зимой и только
к лету добираются до места. В пути стада перебираются через реки,
борются со злыми метелями и вьюгами. В пути рождаются и маленькие
оленята.
Олененок и оленуха
Стадо, в котором шла мать олешека, двигалось к летним пастбищам.
Когда олененок родился, была пурга.
- Эй, Кеуль! - сказал один пастух другому. - Пурга зла. Как бы
наш малыш не замерз.
Второй пастух взял тогда олененка и положил к себе за пазуху, за
меховую рубаху, которую чукчи называют кухлянкой.
- Ничего. Теперь, однако, не замерзнет.
Так, за пазухой, Кеуль и отнес олененка в свой походный дом - в
ярангу. К утру олененок уже мог сам держаться на ногах. Его выпустили
в стадо, и он сразу нашел свою мать - большую белую оленуху. Она
облизала сына теплым языком. Олененок насосался ее густого пахучего
молока и заснул, привалившись к материнскому боку.
Волки
Ночью случилось несчастье. За стадом давно уже шла голодная
волчья стая. Волки только и ждали удобного случая, чтобы напасть на
оленей.
И вот ночью усталые после трудного дневного перехода пастухи
заснули, а около стада остались лишь двое дежурных. Но и они клевали
носами. Тогда волки начали бесшумно приближаться. Глаза их горели в
темноте зловещим зеленым огнем.
Стаю вела старая опытная волчица. Медленно кралась она вокруг
стада, пока не вышла против ветра. Теперь она не боялась, что олени
или собаки почуют серых разбойников. Волки бесшумно приближались.
Когда олени почуяли их, было поздно.
Одной из первых упала белая оленуха - мать олешека. Огромный волк
прыжком бросился на нее. А она, вместо того чтобы бежать, закрыла
своим телом сына. Волк вцепился ей в шею и сбил с ног. Падая, она
придавила олешека, и он лежал затаившись, чуть живой от страха. В это
время олени сбились в кучу. Самые сильные самцы вышли вперед и встали
вокруг стада, опустив к земле могучие ветвистые рога. Внутри этой
живой ограды сгрудились самки с детенышами. Рыча и щелкая зубами,
волки носились вокруг, но уже не могли прорваться через частокол
острых оленьих рогов.
Олени храпели, волки рычали и щелкали зубами. А тут еще собаки
подбежали и подняли отчаянный лай. От шума проснулись люди. Они
схватили ружья и побежали к стаду. Раздались выстрелы, и несколько
волков упали на снег, пораженные насмерть меткими пулями. Остальные
огромными прыжками умчались вдаль.
Пастухи стали подсчитывать потери. Десять оленей лежали
неподвижно, погибнув от острых зубов серых разбойников. Люди забрали
оленьи туши и погнали стадо дальше, к морю. А олешека никто не
заметил. И он остался лежать.
Совсем один
Когда шум уходящего стада затих вдали, олененок понял, что
остался один. Ему стало страшно и одиноко. Он тихонько захоркал, зовя
мать. Но она не приходила. Долго хоркал и плакал одинокий олененок.
Потом замолчал. Бескрайняя пустыня тундры расстилалась перед ним...
Олешек чувствовал, что надо идти за стадом. И он двинулся в путь.
Но передняя нога у него сильно болела: когда мать сшибла его на землю,
закрывая от волков, он сильно ударился о камень.
Хромая и жалобно хоркая, олененок пытался догнать стадо. Он еще
надеялся найти там мать. Но скоро силы оставили его. Он остановился и,
повернув голову в ту сторону, куда ушло стадо, жалобно закричал. Ветер
отнес в сторону крик малыша. Тогда из больших глаз олененка выкатились
две крупные слезы. Он зашатался и упал на землю. Силы сразу оставили
его.
Вот как случилось, что олешек оказался один в тундре. И, конечно,
олененок мог погибнуть, если бы его не нашли Алешка и Пират.
Глава пятая
АЛПШКА СТАНОВИТСЯ ДОКТОРОМ
Как олененку дали имя
На полярной станции все обрадовались, что Алешка и Пират нашли
олененка. Папа сказал:
- Молодцы, ребята! - А потом спросил тихонько: - Что, сынок,
трудно было его нести?
- Трудно, - честно признался Алешка.
- А что ж ты его не бросил в тундре?
- Так он же маленький и совсем больной. Он бы там погиб один.
- Молодчина! - снова сказал папа. - Слабых в беде бросать нельзя.
А Алешка сказал:
- Пират тоже молодец. Это ведь он нашел малыша.
Тут в разговор вступил дядя Миша:
- А как мы этого олененка назовем? Нельзя же ему без имени быть.
И все стали придумывать разные имена. Но Алешка закричал:
- Не придумывайте ничего! Не придумывайте! Я сам нашел хорошее
имя. Олешек - вот какое имя я придумал. Олешек!
- А что? - сказал тогда дядя Миша. - Олешек - это хорошо. Алешка
и Олешек...
И все согласились, что имя в самом деле хорошее. Только мама
сказала недовольным голосом:
- Имейте в виду: в комнате я вам оленя держать не позволю!
- Ну-у-у, мам... - затянул Алешка. - Он же места совсем не будет
занимать. Я даже спать с ним могу вместе.
- Нет, это совершенно непостижимо! - засмеялась мама. - Сначала
был один Пират, теперь олененок появился, а завтра ты слона приведешь?
И тоже скажешь, что он будет с нами жить, а?
Алешка задумался.
- Нет, - сказал он совершенно серьезно, - слона я не приведу. Их
в тундре нет. Они в Африке живут, я знаю... А что? - добавил Алешка
мечтательно. - Вообще-то слона бы неплохо найти. Стало бы нас четверо:
Пират, Олешек, слон и я...
Мама махнула рукой и ушла в радиорубку. Уже оттуда она сквозь
смех сказала папе:
- Вот оно - твое мужское воспитание!
А папа улыбнулся и подмигнул сыну: мол, не робей, брат!
Сначала Олешека лечат взрослые
Пока все разговаривали, олененок лежал около стены и глядел на
людей круглыми глазами. А Пират сидел рядом и следил, чтобы Олешека
другие собаки не обидели. Алешка подошел и сказал:
- Правильно, Пирка! Охраняй его. Охраняй!
Пес застучал по земле хвостом и залаял. Это он, наверно,
по-своему сказал, что все будет в полном порядке. Тут подошли папа и
дядя Миша. Они стали осматривать олененка. Пират сначала не хотел,
чтобы дядя Миша трогал Олешека. Он зарычал, но папа строго сказал ему,
чтобы лежал тихо.
Алешка все время крутился возле взрослых, пока они осматривали
олененка, и спрашивал:
- Он больной, да? Он, может, простудился? У него, наверно, грипп,
да?
Но папа сказал, что у оленей гриппа не бывает, а у Олешека
сломана передняя нога.
- Ее надо взять в лубки, - сказал потом папа.
И дядя Миша согласился.
Тогда они стали делать эти лубки. Оказалось, что это просто две
дощечки, обмотанные ватой и бинтом. Папа взял больную ногу Олешека,
положил ее между лубками, а дядя Миша туго-натуго обмотал ногу
бинтами. Олененку было, наверно, очень больно, потому что он все
старался вырваться.
А Алешка его уговаривал:
- Ничего, Олешенька, потерпи. Сейчас больно, зато потом совсем
здоровый станешь. Потерпи, милый, потерпи...
И олененок, наверно, понял, что люди хотят ему добра. Он перестал
вырываться и затих. Только помаргивал глазами и вздрагивал всем телом.
За лечение взялся Алешка
Наконец перевязка была закончена. И тут Алешка сказал:
- А ведь, наверно, мой Олешек голодный.
Мальчик побежал в кают-компанию и принес хлеба. Но Олешек хлеба
есть не стал. Повар Степаныч покачал головой и погладил седые усы:
- Малыш еще совсем. Хлеб есть не может. Как же ты его выкормишь,
Алешка? Он ведь сосунок.
А Алешка ответил:
- Все равно выкормлю. Ты мне, Степаныч, молока дай!
- Что ж, - сказал повар, - для такого симпатичного звереныша мне
молока не жалко. Бери.
Он принес банку сгущенного молока и открыл ее ножом.
Но олененок и молока есть не стал. Только понюхал и отвернулся.
Алешка долго его уговаривал и даже тыкал мордочкой в блюдечко с
молоком. Но Олешек все равно не ел. Он даже почему-то глаза закрыл.
Из дому вышла мама и спросила:
- Ты что делаешь, сынок? Так олененка не накормишь. Надо ему
соску сделать.
- Верно! - откликнулся Алешка. - Вот и Степаныч говорил, что мой
Олешек еще сосунок.
Мама протянула Алешке соску и сказала:
- Это еще твоя, старая...
Сгущенное молоко мама посоветовала разбавить теплой водой. Его
налили в бутылку, сверху, на горлышко, надели соску и дали олененку.
Он сразу принялся сосать, захлебываясь, причмокивая и кося на Алешку
круглым глазом.
Насосавшись так, что у него надулся живот, олененок довольно
хоркнул и потерся головой об Алешкины руки. Потом вздохнул, положил
голову на вытянутые передние ноги и заснул.
Алешка посидел возле него, почесывая малышу крутой лоб, покрытый
курчавой шерсткой. Но так сидеть было скучно, и Алешке это быстро
надоело. Он встал и пошел в дом. А Пират лег возле Олешека, и тот
сразу прижался к теплому собачьему боку.
Так они и уснули вместе - Пират и Олешек.
Когда Алешка зашел в кают-компанию, дядя Миша сразу сказал:
- А, доктор пришел. Как твой подопечный?
- Заснул, - серьезно ответил Алешка. - Я его вылечу, и он будет
здоровый.
На другой день Олешек попытался встать. Он, наверно, забыл, что у
него нога сломана. Малыш только чуть-чуть приподнялся и сразу
повалился. Алешка тут же к нему подбежал.
Олененок лежал неподвижно. Он молчал, только дышал тяжело.
Наверно, ему было очень больно.
Алешке стало очень жалко Олешека.
- Ты уж потерпи, - говорил Алешка. - Лежи спокойно. А то никогда
и не выздоровеешь. Так и останешься всю жизнь хромой. Потерпи, Олешек.
Потом Алешка позвал папу. Они вместе осмотрели ногу у Олешека и
увидели, что лубки сбились. Пришлось снова перебинтовывать. И папа
сказал, что всегда, когда кости сломаны, лубки кладут на больное
место. Тогда кость быстрее срастается.
Алешка часто кормил Олешека и почти все время около него сидел.
Следил, чтобы он снова не вздумал вставать. Но Олешек и сам больше
вставать не пытался. Наверно, запомнил, как ему больно стало. Чтобы
малышу не холодно было лежать и чтобы он не простудился, Алешка
положил его на старую папину телогрейку. Он ее взял без спроса и
думал, что ему за это попадет.
- Тебя, понимаешь, не было. А я боялся, что Олешек может
простудиться, - объяснил Алешка.
И папа ругать его не стал. Только посмотрел, усмехнулся и головой
покачал.
Хлеб с солью
Олешек выздоравливал быстро. Однажды Алешка куда-то уходил, а
когда пришел, увидел, что Олешек сам поднялся на ноги. Увидев Алешку,
он радостно захоркал и потянулся к нему. Алешке стало очень приятно,
что Олешек его так знает. Он сразу подбежал и начал малышу лоб
почесывать.
Некоторое время олененок еще прихрамывал, но вскоре совсем
оправился.
Полярников Олешек совсем не боялся, брал еду прямо из рук. Но
больше всех привязался он к Алешке. И еще к Пирату. Наверно, потому,
что они спасли его. Как только Алешка выходил из дому, Олешек со всех
ног бросался к нему и тянулся мягкими губами к рукам мальчика. Он
знал, что для него припасено угощение. И верно: Алешка всегда выносил
своему новому другу его любимое лакомство - черный хлеб с солью.
Олешек осторожно брал хлеб и долго пережевывал его. Даже жмурился от
удовольствия. Олененок рос быстро. Через месяц он стал выше Пирата, а
потом догнал и самого Алешку. Но спал он по-прежнему вместе с Пиратом.
Малыш прижимался к нему, а пес утыкал морду в густую шерсть олененка.
Так они и засыпали, согревая друг друга.
А однажды Алешка вышел на крыльцо, и Олешек, как обычно, подбежал
к нему. И тут мальчик увидел, что олененок совсем не хромает. Он тогда
сразу закричал:
- Олешек совсем выздоровел! Папа, иди смотреть, какой Олешек стал
здоровый!
Папа пришел и стал смотреть. Алешка бегал по двору, а Олешек - за
ним. И он правда совсем не хромал. Папа тогда сказал:
- А ведь и верно, выздоровел наш олененок! А мы даже и не
заметили.
И потом папа сказал Алешке:
- Можешь гордиться, сынок: это ты его выходил.
Так выздоровел олененок. И теперь Алешке уже не надо быть
доктором. Лечить потому что стало некого.
Глава шестая
ПЕРВЫЕ ИСПЫТАНИЯ
Как оленята играли
В середине лета к полярной станции подошли оленьи стада. Их
пригнали чукчи-пастухи. Помнишь, я тебе рассказывал, что летом олени
всегда приходят к морю, чтобы спастись от комаров, которых в тундре
очень много. Вот так было и в это первое Олешкино лето. Оленей было
много. Они бродили по тундре, неподалеку от моря, и ели мох.
Олешек сначала боялся подходить к стаду. Но, увидев, как весело
играют оленята - его сверстники, он осмелел и тоже стал играть с ними.
Оленята носились по тундре и смешно бодались безрогими головенками.
Алешка стал искать Олешека возле дома и не нашел. Он тогда
крикнул Пирата, и они стали искать вместе. Но Пират очень скоро по
следам понял, где Олешек. И он привел Алешку к стаду. Тут они сразу
увидели своего дружка. Алешка стал его звать, но Олешек не шел. Тогда
мальчик сел на большой камень и стал смотреть, как оленята играют.
- Видишь, Пирка, - говорил Алешка, - наш Олешек всех сильнее.
Смотри, как он других оленят бодает.
Пират не отрываясь смотрел на оленей и даже не повернулся, когда
Алешка с ним заговорил. Пес нервничал, повизгивал и хотел бежать к
стаду. Но Алешка крепко держал его за ошейник.
В это время к ним подошел папа. Он ходил смотреть на показания
своих приборов, которые определяют погоду, а теперь возвращался домой.
- Пора обедать, сынок! - позвал он.
- Ну вот, опять обедать. Ведь совсем недавно завтрак был. Давай,
пап, посмотрим лучше, как оленята играют. А потом пойдем. А, пап?..
- Ах ты хитрец! - засмеялся папа. - Чувствую я: влетит нам с
тобой сегодня от матери по первое число. Ну да ладно: семь бед - один
ответ.
И они начали смотреть на оленят. Но тут папа заметил, что Пират
нервничает. Он тогда сказал:
- Нет, сынок, собаку надо увести. Для Пирата ведь олени
непривычны. Он может броситься на них. Распугает тогда стадо, и
пастухи будут сердиться. Давай-ка я отведу Пирата домой. А ты, если
хочешь, посиди тут немного, а потом приходи.
И папа взял Пирата за ошейник.
Пес не хотел уходить. Он все поворачивал к Алешке лобастую голову
и тихонько скулил.
- Я скоро приду! - крикнул ему Алешка. - Ты иди, Пирка! Ничего со
мной не случится.
Папа засмеялся. Он тоже был уверен, что ничего не случится. Если
бы он только знал, что произойдет...
Приближается опасность
Папа с Пиратом уже далеко отошли. И в это время случилось самое
непредвиденное.
Оленята очень близко подбежали к камню, где сидел Алешка. Мальчик
был маленький, и они его вовсе не боялись.
Оленята смешно нагибали головы, упирались лбами и нажимали изо
всех сил. Наверно, в это время им казалось, что они уже совсем
взрослые, сильные олени.
Алешка подумал: "Эту игру я знаю. Называется "кто кого
перетолкает".
Тут двое оленят вдруг налетели на Олешека.
- Эй, это не честно! - закричал Алешка. - Двое на одного - не по
правилам!
Но оленята все толкали и толкали Олешека. Он рассердился и,
неожиданно изловчившись, сильно ударил одного из своих обидчиков в
бок. Тот упал и жалобно захоркал. Другой олененок испугался и побежал
к стаду.
И вдруг от стада отделилась большая оленуха. Это была мать
упавшего олененка. Она давно уже наблюдала за игрой. Увидев, что ее
сын упал, она побежала ему на помощь.
В несколько прыжков оленуха подскочила к Олешеку и одним ударом
отбросила его прочь. Низко нагнув рога, она хотела еще раз ударить
олененка, но тут в дело вмешался Алешка.
- Пошла прочь! - закричал он и бросил в оленуху камень.
Но оленуха не испугалась. Глаза ее налились кровью. Она еще ниже
нагнула рога и, отвернувшись от Олешека, стала наступать на Алешку.
Честно говоря, Алешка немного струсил. Оленуха была такая
большая, она так злобно рыла землю копытами, и глаза у нее стали
совсем бешеные от злости.
- Ой! Мама! Мамочка! Папа! - изо всех сил закричал перепуганный
мальчик.
Дело могло кончиться плохо. Ведь он остался один на один с
разозленным взрослым оленем. А это опасный противник.
Друзей не бросают в беде
Но тут словно темная молния мелькнула в воздухе. Чуть не сбив
Алешку с ног, откуда ни возьмись, выскочил Пират. Шерсть у него на
загривке поднялась дыбом. Верхняя губа приподнялась, обнажив огромные
клыки, а в глазах зажглись недобрые зеленые огоньки. Пират выскочил
вперед, заслонил Алешку и зарычал. Видно было, что он ни за что не
даст мальчика в обиду.
Этого оленуха не ожидала. Конечно, одно дело нападать на
маленького мальчика и беспомощного олененка, и совсем другое дело
встретить такого противника, как Пират. Драка с такой собакой вовсе не
входила в намерения оленухи.
Оленуха испуганно хоркнула и со всех ног побежала к стаду. Пират
немного погнался за ней, но потом вернулся и сел рядом с Алешкой.
"Не бойся! Все уже в порядке!" - как будто хотел сказать Пират.
И Алешка его так и понял.
- Я и не боялся вовсе! - сказал он. - Даже вот нистолечко не
боялся.
Алешка обнял Пирата за шею. Потом подумал немного и честно
признался:
- Ну, если и боялся, так самую чуточку...
Тут прибежал папа. Он совсем запыхался. Он сразу схватил Алешку и
начал щупать ему руки и ноги. Он так разволновался, что даже ничего не
мог сказать. А Алешка вырвался наконец из папиных рук и стоял с
независимым видом, засунув руки в карманы.
- Подумаешь, - сказал он важно, показывая, что ему не страшны все
олени на свете. - Подрался я тут с большим оленем. Все обыкновенно.
Чего ты нервничаешь?
Папа молча посмотрел на Алешку. Он смотрел долго и все молчал.
Алешке стало не по себе. Потом папа улыбнулся и спросил:
- Значит, говоришь, совсем не боялся?
- Ни капельки! - сказал Алешка. И покраснел.
- А зачем же ты тогда кричал: "Мамочка! Папа!"? Я же слышал.
- Ну и что? - сказал Алешка и насупился. Он подумал немного и еще
добавил: - Все равно я не трус. Это я тебя нарочно звал. И маму тоже
нарочно. Чтобы вы увидели, как я не боюсь оленя.
Папа ничего не сказал, только засмеялся. Потом он подошел к
Пирату, погладил его и сказал ему совсем тихо и очень ласково:
- Молодец, Пират! Молодчина собака!
И пес сразу прижал уши, глаза у него стали добрые, и он лег возле
папы и Алешки.
- Как это все случилось? - спросил потом папа. - Почему олень на
тебя напал?
И Алешка сразу ему все рассказал.
- Ты правильно поступил, сынок! - сказал папа. - Молодец, что за
Олешека вступился. Друга в беде бросать нельзя.
И они пошли домой. Впереди бежал Олешек, за ним - Пират, а позади
папа с Алешкой. И папа всю дорогу нес сына на руках, как будто боялся,
как бы с ним еще какой-нибудь беды не приключилось.
По дороге папа рассказал, как получилось, что Пират примчался на
выручку. Оказывается, он услышал, как Алешка закричал. Тут он вырвался
от папы и помчался Алешке на помощь.
Вот, оказывается, как все было.
Лето кончается
Время на полярной станции бежало быстро. Кончились теплые дни.
Снова стало холодно. Все чаще и чаще шел снег.
Зимовщики говорили:
- В Москве еще только осень начинается - ведь середина сентября.
А к нам уже зима в гости пожаловала.
И Алешка отвечал, подражая взрослым:
- Что ж вы хотите? Арктика. Это вам не шутки.
И все смеялись.
Дядя Миша как-то сказал папе:
- Скоро песцы выходятся. Пора капканы ладить.
Алешка услышал и сразу спросил:
- А куда они выходятся? Зачем?
- Не "куда", - ответил дядя Миша. - Это потому так говорят:
"выходятся", что песец летом все ходит, ищет себе на зиму хорошего
места. А как ударят первые морозы, у него шкурка становится белая как
снег. Тогда и начинается песцовая охота.
Кто кого перетолкает
Олешек играл неподалеку от дома с пустой консервной банкой. Он
сильно бил ее копытом, банка звеня катилась в одну сторону, а
испуганный олененок мчался со всех ног к Алешке. Потом он
останавливался, долго смотрел на банку и начинал снова медленно и
робко приближаться к ней. Банка лежала неподвижно и не издавала
никаких непонятных и страшных звуков. Олешек смелел. Он подходил к
банке и опять бил ее ногой. Тогда игра начиналась сначала.
Алешке надоело смотреть на эту забаву. Он свистнул Пирата, и они
пошли в тундру. Олененок побежал за ними.
Когда они отошли далеко, Алешка присел отдохнуть. Пират, как
всегда, улегся у его ног и высунул розовый язык. Олешек стоял рядом,
широко раздвинув все четыре ноги. Алешка почесал олененку кудрявый
лоб, и малыш легонько толкнул его в ладонь. Тогда Алешка сказал:
- Давай, Олешек, пободаемся. Поиграем в "кто кого перетолкает".
Мальчик стал на четвереньки, Олешек нагнулся к нему, и они
стукнулись лбами. Олешеку это понравилось. И вот началась игра.
Упершись головами, олененок и Алешка изо всех сил старались сдвинуть
друг друга с места. Но Олешек оказался сильнее. Он то и дело Алешку
сталкивал.
Пират сидел и смотрел на них, склонив набок голову. Он поставил
уши торчком и ничего не мог понять. Потом Пират стал изо всей силы
лаять и бросаться на Алешку и Олешека. Ему новая игра явно не
нравилась. Но Алешке и самому играть надоело. Он решил идти домой. А
Олешек не захотел. Он начал щипать серебристый мох - ягель.
- Ну, не хочет, и не надо! - сказал Алешка. - Пусть один гуляет.
Все равно домой придет.
Алешка немного обиделся на олененка, что тот его перетолкал.
Потому он так и сказал. И они с Пиратом пошли домой.
Олень-охотник
Олешек долго щипал ягель. Вдруг он уловил какой-то резкий,
неприятный запах. Олененок замер, подняв голову. И вот что он увидел.
В нескольких шагах от Олешека лежал, припав к земле, небольшой
сероватый зверь. Глаза его злобно горели.
Зверь был не очень крупный и походил на собаку. Поэтому олененок
не испугался. Но он почувствовал, что надо быть настороже. Очень уж
неприятно пахнул этот непонятный зверь. Это был песец - полярная
лисица.
Песец был очень голоден и зол. Он видел, что олененок совсем
маленький, и хотел напасть на него. Зверь тихо подползал все ближе и
ближе. Когда до Олешека осталось всего несколько шагов, песец
неожиданно прыгнул. Он хотел вцепиться олененку в шею, но тот
отскочил, и песец только задел своими острыми зубами нежную шкурку
малыша. На светлой шерстке выступило несколько капелек крови. Олешеку
стало больно, и он страшно рассердился.
Быстро подскочив к песцу, он сильно ударил его копытом. Этого
зверь не ожидал. Он думал, что олененок испугается и тогда с ним будет
легко справиться. Неожиданная смелость малыша напугала песца. Добыча
явно была не по зубам. Зверь зарычал и начал отступать.
Но не тут-то было! Олененок изловчился и снова ударил его ногой.
На этот раз он попал по голове. Оглушенный сильным ударом, песец упал
и перевернулся на спину. А олененок все бил и бил его копытами. Скоро
песец затих и перестал двигаться. Но даже мертвый он злобно скалил
зубы.
Олешек мелко дрожал всем телом. Только теперь он по-настоящему
испугался, поняв, какая опасность ему угрожала. И тундра показалась
Олешеку пустынной и страшной. Он жалобно захоркал.
Алешка с Пиратом в это время уже далеко успели уйти. Но Пират все
равно услышал жалобное хорканье олененка. Пес сторожко поставил уши и
повернулся в ту сторону, где остался Олешек.
"Все-таки плохо, что мы оставили Олешека одного, - подумал тогда
Алешка. - Мало ли что может случиться..."
И они с Пиратом побежали обратно. А когда пришли, то увидели, что
Олешек стоит и дрожит от испуга, а рядом лежит убитый песец.
- Вот так добыча! - закричал Алешка.
А Пират зарычал и, схватив песца, начал его трепать. Но потом он
увидел, что зверь мертвый, и бросил его на землю.
Алешка взял песца за большой пушистый хвост, и они пошли домой.
Теперь уж Олешек не отставал. Он натерпелся страху и не хотел больше
быть один.
А дома, на полярной станции, Алешка рассказал, как было дело, и
все очень удивлялись. Дядя Миша даже сказал:
- Сколько на Севере живу, но такое первый раз вижу. Подумать
только - олень-охотник!
И с ним все согласились, что так и правда редко бывает.
Но, конечно, не все происшествия, которые случались с Алешкой,
Пиратом и Олешеком, кончались так хорошо. Впрочем, нет. Об этом я
лучше расскажу в другой главе.
Глава седьмая
ЗИМНИЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ
Когда на Севере зима начинается
Алешка спросил:
- Пап, а что, уже началась зима?
- Нет, - ответил папа.
- Ну как же? - упорствовал Алешка. - И снег уже выпал, и птицы
улетели, а все не зима?
- Вот наказание! - сказала мама. - Когда же наконец кончатся твои
глупые вопросы? Все-то тебе надо знать!.. Придет зима - сам увидишь.
Дай отцу спокойно отдохнуть. Он же целую ночь работал.
Когда самолеты ночью летают, пилотам особенно важно знать, какая
на земле погода. И тогда полярные метеорологи сообщают им об этом
каждый час.
Вот почему папа так устал. Но он все-таки решил объяснить Алешке,
когда в Арктике зима начинается.
- Видишь ли, сынок, - сказал он, - на Севере зима особенная. И
примет у нее много. Это ничего не значит, что птицы улетели и снег
выпал. По здешним местам это еще осень. А почему? Да потому, что еще
не все приметы зимы есть. Вот как ты думаешь: какая у полярной зимы
главная примета, кроме птиц и снега?
Алешка подумал и честно признался, что не знает.
- А про море-то ты забыл? - напомнил папа. - Вот когда на море
станет лед, тогда у нас настоящая северная зима начнется. Понял
теперь?
- Понял, - сказал Алешка.
Как ездят на собаках
Когда совсем уже пришла зима, папа собрался ехать в тундру -
ставить капканы на песцов.
Он взял легонькие санки-нарты и перевернул их полозьями кверху.
Потом намочил в воде кусок мягкой шкуры и начал полозья мазать водой.
На морозе тонкий слой воды мгновенно замерзал, и образовывалась
гладкая ледяная корочка. Это для того, чтобы нарты лучше скользили по
снегу. А когда так делают, это называется "войдать нарты".
Алешка стоял неподалеку и настороженно смотрел на папу. Он еще не
знал, возьмут ли его с собой. Пират тоже внимательно наблюдал за
папиной работой. Он-то был уверен, что без него дело не обойдется.
Наконец папа перевернул нарты и поставил их полозьями на снег,
как полагается. Потом принес из дому топор, ружье и мешок с капканами.
Пират сразу навострил уши. Он понял, что надо собираться в дальний
путь.
А папа обернулся, увидел Алешку и спросил:
- Ты что, сынок, грустный такой?
- Да-а-а-а, - затянул Алешка, - сам едешь капканы на песцов
ставить, а меня не возьмешь...
- Ну, если ты будешь таким плаксивым голосом разговаривать, то
определенно не возьму, - отозвался папа. - В тундре плаксам делать
нечего. Там нужны настоящие мужчины.
Алешка обрадовался и веселым голосом закричал:
- Я настоящий! Я настоящий!
Папа засмеялся. А Алешка еще громче стал кричать:
- Берешь меня с собой? Молодец, папка!
- Ладно, ладно, - усмехнулся отец. - Иди собирайся.
Алешка побежал надевать второй меховой костюм. Это у него
специально для поездок была сшита такая одежда. Один комбинезон
надевался мехом внутрь, а второй мехом наружу. Так же, как у папы.
Ведь зимой в тундре большие морозы и ветры. В обычной шубе быстро
окоченеешь. Поэтому все полярники так одеваются, когда в тундру едут.
Мама, глядя, как Алешка собирается, недовольно сказала:
- Не понимаю, что тебя так тянет в тундру? Простудишься еще...
- Ну, мам, как ты не понимаешь? Мы же с папой капканы будем
ставить. На песцов.
- Ну какие у меня мужчины непоседы! - сказала мама. Но глаза у
нее были веселые, а голос добрый. Она совсем по-другому говорит, когда
сердится.
Пока Алешка собирался, папа успел запрячь собак. Это делается
очень просто. К нарте привязывают длинную веревку - потяг. Он потому
так называется, что за него собаки нарту тянут. А к потягу привязывают
собак. Вот так, как на картинке.
Впереди, конечно, вожак. Он ведет всю упряжку и слушает команды
каюра. Так называется человек, который правит нартой.
Собаками управляют без вожжей. Когда надо повернуть направо, каюр
кричит:
- Поть-поть!
А если налево надо повернуть, подается другая команда:
- Кгрхы!
Так ездят на собаках в Арктике.
Уберите Олешека!
И вот папа запряг собак, Алешка уселся в нарту вместе с отцом, и
они помчались в тундру ставить капканы на песцов. А Олешек увидел, что
его друзья уехали, и тоже побежал за ними. Но он еще не мог так быстро
бежать. И скоро нарта умчалась вперед, а Олешек остался один. Он тогда
остановился и жалобно захоркал. Олененок никак не мог понять: как это
друзья оставили его одного?
Пират услышал, как Олешек хоркает. Он остановился и стал
поворачивать обратно. А папа кричал, чтобы собаки шли вперед. А Алешка
звал Олешека.
Тут все перепуталось. Собаки лаяли, Пират скулил, Алешка и папа
кричали, а Олешек громко и жалобно хоркал.
Наконец папа навел в упряжке порядок, а Олешек тем временем
догнал нарту. Но как только двинулись в путь, олененок снова стал
отставать. И опять все повторилось сначала. Упряжка перепуталась,
потому что Пират начал поворачивать назад, а папа велел собакам ехать
вперед.
Папа тогда рассердился и сказал:
- Нет, так у нас ничего не выйдет. Олешека нам с собой брать
нельзя! Надо его отвести домой, а то мы и до ночи никуда не доедем.
Он повернул нарту назад, к дому. Так они в этот раз никуда и не
поехали.
А дядя Миша, когда они вернулись, сказал папе:
- Ну, чего ты сердишься? Если подумать, это даже лучше, что так
получилось. Теперь все видят, какие они у нас настоящие друзья. Друг
без друга никуда. Молодцы!
Папа подумал и перестал сердиться. И он еще сказал:
- На будущий год, когда Олешек подрастет, надо его приучить к
нарте. Пусть Алешку возит.
Сколько в тундре ягод
В наших местах ягоды бывают летом. Это все знают.
А на Севере по-другому. Там лето короткое, и ягоды до конца
созревать не успевают. Поэтому летом они еще кислые. Зато, когда
выпадет первый снег и ягоды под ним полежат, они становятся совсем
сладкие. Можно, конечно, их и на будущий год собирать, когда снег
сойдет. Но кто же захочет такое веселое дело откладывать на будущий
год?
Алешка тоже не любил надолго откладывать интересные и приятные
дела. Поэтому он часто ходил в тундру, разгребал снег и искал сладкие
ягоды.
Однажды за обедом кто-то из полярников спросил Алешку:
- А что, Шпунтик, знаешь ли ты, сколько в тундре ягод? Все уже
собрал или что-нибудь еще осталось?
- Да нет, там ягод много, - ответил Алешка.
- Ну, а сколько все-таки - пять, или сто, или, может, тысяча?
Алешка умел подряд считать только до ста. А самое большое число,
которое он знал, было тысяча. Но мальчик не представлял себе, сколько
это. Знал только, что много. Поэтому он так и ответил, что ягод в
тундре много.
- Тысяча раз по тысяче, - снова сказал Алешка. - Вот сколько в
тундре ягод.
За столом все засмеялись. А Алешка рассердился. Он не любил,
когда над ним смеялись. Самое обидное было, что громче всех смеялся
дядя Миша. А еще называется друг! Алешка показал ему язык и сказал:
- Дурак ты, вот что!
- Фу, гадость какая! - сказала мама. - Совершенно испортили
мальчишку.
А папа сказал:
- Выйди из-за стола, Алексей! Останешься без сладкого!
- Подумаешь! - сказал тогда Алешка. - Не нужно мне вашего
компота, сами ешьте!
Все молча смотрели на Алешку, и ему стало обидно и стыдно. И
сразу защипало в носу и захотелось плакать. В коридоре мальчика
остановил старенький повар Степаныч.
- На-кось, внучек, я тебе шоколадку припас, - шепотом сказал он.
- Поешь там...
- Не хочу я твоей шоколадки! - Алешка оттолкнул старика и выбежал
из дому.
Он совсем расстроился. И за столом провинился, и Степаныча обидел
ни за что, и без сладкого остался.
"Наверно, мама правильно говорит, что характер у меня
неустойчивый, - подумал Алешка. - Никак не могу я устоять, чтобы не
натворить чего-нибудь!"
Мальчик сел на крылечко и задумался. Подошел Олешек, ткнулся
мягкими губами в шею. Наверно, утешить хотел: "Не грусти, мол, брат!"
- С чего ты взял? Я и не грущу вовсе! - ответил ему Алешка. И еще
добавил: - Очень надо! - и вздохнул.
Потом прибежал Пират, сразу лег и задышал часто-часто.
- А сколько все-таки в самом деле в тундре ягод? - вслух подумал
Алешка. - Надо бы сосчитать.
Он подтянул меховые штаны и хлюпнул носом.
- Пошли! - строго сказал он Пирату.
Пес пошел за ним, а следом побежал и Олешек.
Северное сияние
Тут я обязательно должен ненадолго прервать рассказ. Когда наши
друзья отошли от дома, в небе неожиданно вспыхнуло и начало
переливаться всеми красками северное сияние. Это так интересно и
красиво, что я просто не могу не рассказать вам про него. А потом мы
снова поведем речь про Алешкины приключения. Ладно?
Ну так вот - про северное сияние. Его еще иногда называют
полярным сиянием.
Когда Алешка перестал думать о неудачах этого дня, он увидел, что
вокруг стало заметно светлее. А надо тебе сказать, что зимой в Арктике
почти все время ночь. Но полярники к этому давно уже привыкли и не
обращали внимания. И Алешка тоже привык.
Так вот, он заметил, что стало светлее. И сразу же мальчик
увидел, что через все темное звездное небо выгнулся дугой огромный
разноцветный серп. Как радуга. Но это была не радуга, а сияние.
Оно ярко горело в сумраке полярной ночи, переливалось всеми
цветами. И с каждой минутой сияние становилось все ярче, все больше и
сильнее.
Сначала оно было еще зеленое, переливающееся, как будто в
солнечный день по морю волны бегут. Потом в вышине сияние стало гореть
сильнее, а ближе к земле потемнело, налилось глубокой синью.
И вдруг сверху побежали по разноцветной дуге красные огоньки. Они
смешивались с зеленым и синим цветом, и это было удивительно. Как
будто на твоих глазах совершалось чудо, красивое и непонятное.
А потом края северного сияния, которыми оно как будто держалось
за землю, поднялись вверх, и тогда получилось, что уже не мост, а
огромная лента развернулась по небу.
Сияние долго еще переливалось и дрожало в холодном воздухе. И
Алешке показалось, что от этого как будто музыка где-то заиграла. Так
было кругом красиво.
Окольно в тундре ягод (продолжение)
Ну вот, я рассказал тебе про северное сияние, а теперь опять буду
рассказывать про Алешкины приключения. Вконец разобиженный, Алешка
вместе со своими друзьями - Пиратом и Олешеком - ушли довольно далеко
от дома.
Здесь, в тундре, Алешка нашел место, где было много морошки. И он
решил всю ее сосчитать, чтобы больше над ним не смеялись.
Ягоды росли на кочках. Когда снег с такой кочки собьешь, то
кажется, что вся она покрыта красным ковриком. А это вовсе не коврик,
а ягоды.
- Раз! - сказал Алешка и положил в рот крупную морошку. - Два! -
сказал он и съел другую.
Так он сосчитал до десяти и остановился. Чтобы не сбиться,
мальчик даже загнул на руке палец. А потом начал считать сначала.
- Раз! - ягоду в рот. - Два! - и съел другую.
Очень скоро Алешка уже столько раз насчитал до десяти, что больше
не осталось на руках пальцев, чтобы загибать их. Обе руки были сжаты в
кулачки. Даже ягоды брать стало нечем. Вот какая неприятность! Но,
откровенно говоря, ягоды собирать Алешке уже не хотелось. Он их так
много съел, что во рту стало кисло и зубы будто посыпали сухим колючим
порошком. И тут Алешка подумал, что ведь он сосчитал ягоды только на
нескольких кочках. А сколько же их всего тогда в тундре?!
"Нет! - решил Алешка. - Никто не может сосчитать всех ягод в
тундре. Их просто много. Много, и все".
Алешка повеселел и решил идти домой. Но тут случилось такое...
Тут случилось такое ужасное, что даже название следующего рассказа мне
приходится давать страшное.
Снова волки!
Пират вдруг поставил уши торчком. Шерсть у него на загривке
вздыбилась, верхняя губа приподнялась, обнажив огромные клыки. Пес
глухо заворчал, оскалив зубы. Олешек подбежал к Алешке и остановился
около него. Он весь дрожал от страха.
"Чего они испугались?" - подумал Алешка и огляделся.
И тут он увидел, что к ним бежит большая серая собака. Она
остановилась совсем неподалеку. Пират зарычал громче. Собака немного
постояла и начала обходить Алешку и Олешека с другой стороны. Она
совсем не лаяла и даже не рычала. И Алешке от этого почему-то стало
страшно. Он еще никогда таких странных собак не видел. И Олешеку тоже,
наверно, было страшно. Он все теснее прижимался к мальчику.
Вдруг Алешка вспомнил, как рассказывал ему папа про волков. И он
тогда громко закричал:
- Пират, это и не собака вовсе! Это волк! Волк!
Услышав Алешкин крик, волк (а это был, конечно, он) на миг
остановился, но потом начал медленно подходить ближе. Он был худой,
шерсть на боках висела клочьями, а глаза горели злым огнем.
Алешка кричал все громче. Он схватил камень и кинул его в волка.
Зверь быстро отскочил в сторону и щелкнул зубами. Потом он неожиданно
кинулся на Олешека. Но наперерез ему бросился Пират.
Пес хотел схватить волка за горло, но промахнулся. Волк повернул
длинную морду, снова щелкнул зубами и опять отскочил. У Пирата на боку
выступила кровь.
Но пес не испугался, не отступил. Он вновь кинулся на волка и
вцепился ему в шею. Собака и зверь покатились по снегу. Слышно было
только страшное рычание. Борьба шла насмерть.
Неожиданно Олешек большими скачками помчался к дому. А Алешке
было так страшно, что он упал на землю и зажал уши, чтобы не слышать
ужасного рычания.
Подмога подоспела!
Пират и волк дрались долго. И Пират все не пускал зверя к Алешке.
Вдруг мальчик услышал папин голос:
- Сынок! Беги ко мне!
А папа, оказывается, сам бежал изо всех сил к Алешке, а за ним
бежали дядя Миша и другие полярники. И у всех были ружья.
Волк услышал, как кричат люди. Он испугался и стал вырываться от
Пирата. Но пес держал его крепко, мертвой хваткой. Но все-таки волк
как-то вывернулся, еще раз лязгнул зубами и огромными скачками
помчался в тундру. А Пират... Пират почему-то остался лежать на земле.
В это время папа и дядя Миша подбежали совсем близко. Папа
схватил Алешку и так крепко прижал его к себе, что даже больно стало.
И тут раздался выстрел. Это дядя Миша выстрелил. Волк подпрыгнул
и упал.
Тогда Алешка бросился к Пирату. Он плакал, даже не стесняясь
взрослых, и все гладил верному псу морду, прижимался к нему лицом.
Пират был весь искусан. Из ран на шее и на боках лилась кровь.
Пес тихо поднял голову и, как всегда, лизнул Алешку в нос. Потом
голова его снова опустилась на землю.
Папа каким-то чужим, странным голосом сказал:
- О черт!
И он почему-то отвернулся, а в горле у него булькнуло.
Потом папа опустился перед Пиратом на колени, взял его, как
маленького, на руки и понес к дому. А полярники в это время принесли
убитого волка. Он тоже был весь в крови.
- Здорово его Пират отделал! - сказал повар Степаныч.
И тут все рассказали Алешке, что, когда Олешек прибежал один из
тундры, он все время жался к людям и был очень испуганный. И тогда
папа сказал:
- Что-то случилось! Они всегда втроем ходят. Почему Олешек один
прибежал?
Он схватил ружье и изо всех сил побежал в тундру. И все тоже
побежали за ним.
Вот как полярники узнали, что случилась беда.
Пират болел долго. И за ним все ухаживали. Но Алешка, конечно,
больше всех ухаживал. Он гладил Пирата, чесал ему за ухом и целовал
его. И мама теперь даже не вспоминала, что у Пирата могут быть блохи и
даже глисты. И Алешка видел один раз, как мама сама Пирата поцеловала,
когда вокруг никого не было. Прямо в морду. А пес лизнул ее в щеку.
Олешек тоже, наверно, понимал, что Пират оказался настоящим
другом и не бросил его в беде. Он часто подходил к нему и тихонько
тыкался в его густую шерсть. И все подталкивал тихонько.
А потом Пират выздоровел. Только от уха у него волк навсегда
откусил кусочек. И теперь у него одно ухо было постоянно вверх, а
другое всегда вниз. И еще на носу осталась белая полоска. Папа сказал,
что это шрам. А дядя Миша добавил:
- Боевое ранение. Почетное.
...Вот, понимаешь, какая история приключилась.
Как летит время!
Ах как летит время, друзья! Иногда оно тянется долго-долго. Тогда
кажется, будто остановились стрелки на часах. И большая и маленькая.
Ты, конечно, знаешь, когда так бывает. Это если нечем заняться.
А когда весело, тогда и не замечаешь, как дни летят, а не только
часы. Верно ведь? Вот то-то...
Еще так случается, что в конце лета идешь лесом... Солнышко на
закат клонится, смолкают птицы. Тихо кругом... И вдруг видишь -
солнечный лучик пробился сквозь чащу, и сразу золотом вспыхнули листы
на белоствольной березке. И такой этот лучик озорной, и так он весело
играет с березкой, что сразу хорошо делается на сердце.
А потом подойдешь ближе к той березке и видишь: нет, вовсе это не
закатное солнце играет. Это осень тронула дерево мягкой своей лапкой,
и сразу зазолотились листья. Только это совсем не игра. Увядают
листья, кончилась их жизнь. Совсем скоро холодный осенний ветер
закружит их в воздухе золотой метелью. Значит, уже отшумело, отзвенело
лето. Идет осень дождливая... А ты и не заметил, как время пролетело.
Еще и не накупался в реке вдоволь, и за ягодами не так часто ходил.
Все думал: успею еще! А вот и не успел.
...У Алешки в Арктике тоже время быстро летело. За суровой
северной зимой пришла весна. Потом лето промелькнуло, осень, и не
успели оглянуться, как снова зима пожаловала. Так и пролетел год.
Вырос Алешка, стал он серьезнее. Олешек - тот совсем уже взрослый
стал. Даже день рождения его на полярной станции отмечали. Я тебе еще
об этом отдельно расскажу. Только Пират не изменился.
Но об этом обо всем речь впереди, в следующей главе.
Глава восьмая
АЛПШКИНА НАРТА
День рождения
Приближался Алешкин день рождения. И Олешеку тоже исполнилось в
этот день два года. Собственно, никто не знал точно, когда у олененка
день рождения, но отмечать решили оба праздника вместе. На этом
настоял Алешка.
Еще с вечера он все думал, что бы Олешеку подарить. Но так и не
придумал. В самом деле - игрушку олененку не подаришь. Из одежды ему
ничего не надо. Но ведь совсем ничего не подарить другу в день его
рождения нехорошо. Как же быть?
Выручил Алешку папа. Он хитро прищурился и спросил:
- Что Олешек больше всего любит?
- Понял! Понял! - сразу закричал Алешка. - Надо подарить ему
соль. Он ее больше всего любит.
И Алешка побежал к повару Степанычу. Они вместе пошли в склад,
где хранились продукты. Степаныч высыпал прямо на снег большую кучу
соли. Потом он облил ее водой. На морозе вода быстро замерзла. И
получилась большущая ледяная соленая глыба. Когда Олешека к ней
подвели, он сразу начал ее лизать, посматривая на Алешку. Он будто
понимал, кто ему такой подарок сделал.
Он долго соль лизал, а потом подошел к Алешке и ткнулся ему
головой в грудь. Алешка почесал ему лоб и сказал:
- Я тебя поздравляю с днем рождения. Теперь тебе два года уже. Ты
совсем взрослый олень. Так папа сказал.
А Олешек вдруг поднял голову и прямо в лицо Алешке ткнулся. Губы
у него были щекотные, и Алешка засмеялся.
Настоящие рога
В первую зиму у Олешека были рога совсем смешные. Как две
маленькие тоненькие палочки. Они появились весной и сначала были одеты
в мягкую шерстку. Такие мохнатенькие были рожки, как бархатные. Потом
они затвердели, а к концу первой зимы совсем отпали. И опять Олешек
стал безрогий. Зато на второй год рога выросли уже побольше. И на
каждом роге были два отростка. Как веточки на дереве.
Но сначала и эти рога тоже мягкими были и бархатными. А перед
зимой шкурка на рогах стала сама обрываться и висела лоскутками. Когда
она вся оборвалась, то стало видно, что рога у Олешека твердые, как
кость.
Олешек очень гордился своими рогами. Они были для него, наверно,
как хорошие крепкие мускулы для мальчишек или как коса для девочек.
Олешек высоко поднимал голову, чтобы все видели, какие у него
чудесные, какие великолепные у него рога! Правда, они и на второй-то
год были не очень большие. Но Олешек явно был уверен, что рога у него
могучие и ветвистые, как у настоящего, взрослого оленя.
Впрочем, если подумать, так ничего удивительного тут нет. Ведь в
зеркало олененок никогда не смотрелся. Поэтому он своих рогов и не мог
видеть. Откуда же Олешеку было знать, какие у него рога на самом деле?
А потом вот что случилось...
Олешек побаивался собак. Всех, кроме, конечно, Пирата. Это потому
так было, что на Севере (я уже тебе говорил про это) ездовые собаки
очень злые и могут не только маленького оленя легко обидеть, но и
взрослого совсем загрызть. И потом, собаки всегда напоминали Олешеку
волков. А с ними, как ты помнишь, у него были свои счеты.
Обычно, если Олешек видел, что к нему идет собака, он со всех ног
мчался к Алешке или к Пирату. Он знал, что друзья его не дадут в
обиду.
Потом собаки на полярной станции поняли, что Олешек свой и что
его нельзя трогать. И они перестали его обижать. Только черный пес
Нордик все время старался подстеречь Олешека, когда рядом не было ни
Алешки, ни Пирата.
Понятно поэтому, что олененок очень боялся Нордика и всегда от
него убегал.
И вот на второй год, когда рога у Олешека стали большие и
твердые, случилось так, что черный пес как-то снова подстерег
олененка. Он неожиданно выскочил из-за угла, когда Олешек был один, и
зарычал на него.
Но тут случилось то, чего никогда не бывало. Олешек и не подумал
убегать. Он низко наклонил к земле голову и сердито топнул ногой.
Нордик так удивился, что даже сел от неожиданности. А Олешек
вдруг бросился на него и ударил. Он его рогом ударил, а потом копытом.
Такого пес совсем не ожидал. Он взвизгнул от боли и от испуга и
побежал в свою конуру.
А Олешек все старался догнать его и еще наподдать.
Когда Нордик спрятался в конуре, Олешек остановился и гордо
поднял голову. Ему хотелось, чтобы все видели, как он победил своего
врага.
И полярники от души смеялись, глядя, как Олешек расправился с
Нордиком. А Алешка кричал:
- Так его! Наддай ему, Олешек, хорошенько, пусть знает!
Тогда повар Степаныч сказал:
- А что, товарищи, ведь Олешек-то наш вырос, а? Совсем взрослый
стал.
И тут все заметили, что олененок и правда очень изменился за это
время. Он был уже намного выше Алешки. К зиме мех у него стал густой,
светло-серого цвета. И еще рога. Ну совсем настоящий олень.
И тогда папа сказал:
- Да, вырос, сильно вырос наш олененок. Мы даже и не заметили.
А дядя Миша прибавил:
- Пора его в нарту ставить.
Алешкина нарта
Я вам уже рассказывал, что нарта - это такие сани. Когда на
собаках ездят, то нарта делается пониже. А для езды на оленях нарту
повыше ладят.
У Алешки тоже своя нарта была. Совсем маленькая, конечно. Ее дядя
Миша сделал. И раньше в эту нарту Алешка запрягал Пирата.
Но обычно она стояла без дела. Зимой Пират был все время занят.
Его папа запрягал в свою большую нарту и ездил далеко-далеко по берегу
моря, чтобы измерить толщину льда. Еще папа часто уезжал на собаках в
тундру. Там у метеорологов был особый участок для наблюдений за
погодой. А дядя Миша на другой собачьей упряжке тоже к морю ездил - за
дровами. Он их там на берегу собирал. Когда лес по рекам сплавляют, то
часть его попадает в полярные моря. А штормом потом этот лес
выбрасывает на берег. Его так и называют - плавник. Потому что он по
морю плавает. И повар Степаныч тоже на нартах ездил. Он возил на них
лед. В море ведь вода соленая: она не годится, чтобы пить. А если лед
растаять - вода получится пресная. Видишь, всем полярникам были нужны
нарты. И для работы, и, уж конечно, для охоты. А Алешке ездить было не
на чем.
А теперь папа сказал:
- Ну, сынок, пришло время показать тебе наш с дядей Мишей
подарок.
Надо вам сказать, что еще до Алешкиного дня рождения папа и дядя
Миша несколько дней делали нарту для оленя и еще упряжь делали, чтобы
его запрягать. К обеду они приходили измазанные, и мама очень
сердилась. Она говорила:
- Ну нельзя же в самом деле так пачкаться! На кого вы похожи -
смотреть стыдно!
А папа и дядя Миша смеялись:
- Ничего, это грязь трудовая. Она нестыдная!
Алешка тоже помогал строить нарту. И у него, конечно, этой
трудовой грязи больше всех было. И он хотел, чтобы после мытья она
немножечко оставалась. Но мама этого не позволяла. Она никак не могла
понять, что это не от баловства грязь, а настоящая, трудовая. Мама
говорила коротко и решительно:
- Марш перемываться!
И еще она папе говорила:
- Это прямо уму непостижимо, во что вы с Михаилом ребенка
превратили!
Но все равно к дню рождения нарта была готова. Как ее отделывали,
Алешка не видел. Последние два дня папа и дядя Миша работали без него.
Нарта получилась замечательная. Она была повыше и прочнее старой.
Сзади поставили спинку и обили ее мягкой шкурой. И еще сделали упряжь,
чтобы запрягать Олешека. Это такие ремешки.
- Теперь остается самое трудное, - сказал папа. - Надо приучить
Олешека ходить в упряжке.
Алешке нарта страшно понравилась. Но мама была недовольна. Она
сказала, что ничего подобного она не позволит и что Алешка не будет в
этой нарте ездить. Мама говорила, что олень, конечно, нарту перевернет
и произойдет что-то ужасное.
Но папа сделал Алешке хитрющие глаза и сказал, что посмотрим и
чтобы мама не волновалась.
- И что мне только с вами, мужчинами, делать! - засмеялась мама.
- Опять хотите меня перехитрить!
Олешкина школа
Прежде всего дядя Миша сделал Алешке хорей. Это такая длинная
палка. Она нужна, чтобы подгонять оленя. Как кнут, если на лошади
едешь. И еще хореем можно тормозить, если нужно. Им тогда нужно сильно
упереться в снег.
Папа запряг Олешека в нарту.
Но олень побежал не вперед, а сразу рванулся в сторону. Нарта
перевернулась, и папа упал.
Мама это увидела и сказала:
- Ты совсем голову потерял. Ни за что не позволю я Алешке
садиться на эту нарту. И даже не уговаривайте меня! Нет и нет!
Алешка надул губы и собирался зареветь. Но папа ему подмигнул и
сказал, что все уладится.
Сначала никак нельзя было заставить Олешека везти нарту. Как
только его запрягали, он начинал в испуге метаться и в конце концов
опрокидывал легкие санки.
Папа сказал:
- Я, кажется, понял, в чем дело.
И он объяснил Алешке, что Олешек ведь совсем-совсем ручной. И он
все время старается к человеку подойти, а ему надо вперед бежать.
Тогда сделали так. Неподалеку от полярной станции жили
чукчи-охотники. У них были уже обученные ездовые олени. Папа попросил
чукчей дать одного такого оленя на несколько дней, чтобы учить
Олешека. И вот Олешека стали запрягать вместе с обученным оленем.
Дело пошло лучше. Олешек понял, что от него требовалось, и охотно
бежал вперед. Ему это даже понравилось. И он очень любил короткие
остановки, потому что тогда его кормили самой вкусной едой на свете -
хлебом с солью.
Потом Олешека приучили, как надо поворачивать. Папа тянул за
длинную вожжу, и тогда Олешек уже знал, что надо или налево, или
направо повернуть. Смотря по тому, куда потянули вожжу.
Когда Олешек совсем привык ходить в упряжке вместе с обученным
оленем, его стали запрягать одного.
И вот пришел день, когда вместе с папой в нарту сел Алешка. Мама
в это время была на вахте и ничего не видела.
Алешка поднял хорей и крикнул:
- Хош! Вперед, Олешек!
И олень тогда быстро побежал, только снежная пыль столбом
завилась. А мама услышала, как Алешка крикнул. Она сразу выскочила на
крыльцо и стала всем говорить:
- Что это в конце концов за безобразие такое! Взрослые люди, а не
можете ребенка поберечь!
А все улыбались и говорили, что они не виноваты и что это все
папа. Но в это время Алешка повернул нарту, сделал по тундре большой
круг и вернулся к дому. Он остановил нарту около самого крыльца и
закричал:
- Смотри, смотри, мам! Я даже ни одного раза не упал! И Олешек
меня слушается! Теперь я уже настоящий каюр!
Алешка был очень доволен, глазенки у него так и сверкали от
радости, а полярники говорили, что он молодчага и настоящий мужчина.
Мама тогда махнула рукой и не стала Алешку ругать. Она сказала,
что ладно уж, пусть эти сумасшедшие делают что хотят.
А Олешек стоял гордый и веселый и смотрел на людей своими
большими глазами. Алешка дал ему черного хлеба с солью и вяленой рыбы.
Да, да! Ты не удивляйся, пожалуйста. Олени на Севере не только мох
едят. Они рыбу тоже очень любят.
Так у Алешки стала своя нарта.
Какой мех самый теплый
На Севере полярники одеваются в меховую одежду. Потому что в
Арктике очень холодно. И рубашки из меха делают, и шапки, и штаны, и
даже сапоги, чулки и варежки. Все из меха. На полярной станции, где
жил Алешка, было много разных шкур. Были оленьи шкуры, песцовые, были
шкуры нерп и волков. Была даже огромная шкура белого медведя. Его убил
на охоте дядя Миша. Эта шкура лежала на полу в кают-компании, как
ковер.
Папа как-то спросил Алешку:
- Как думаешь, сынок, какой мех самый теплый?
Алешка подумал и сказал, что, наверно, от песца самый теплый мех.
Потому что он очень мягкий и пушистый. И еще ведь песец все время в
тундре живет и никогда не мерзнет. Даже в самые большие морозы.
А папа сказал, что вот и нет. Вовсе не песцовый мех самый теплый.
Белый медведь во льдах живет и тоже не мерзнет, и полярный волк не
боится мороза, и олень. И еще папа сказал, чтобы Алешка как следует
подумал. Алешка долго думал. Он и когда гулял все думал, и даже когда
обедал.
Мама спросила:
- Ты что не ешь, Алеша? Может, заболел?
- Нет, - ответил Алешка. - Я все думаю: какой мех самый теплый?
И мама тогда сказала, что с ума можно сойти с этим мальчишкой.
- За обедом надо есть, а не думать бог знает о чем! - сказала
мама.
И она целую глубокую тарелку каши наложила Алешке. С котлетой.
Вечером Алешка сказал папе, что он уже устал думать и все равно
не придумал, какой мех самый теплый.
Папа тогда закурил трубку и сказал:
- Ну давай, сын, будем вместе разбираться. Из какого меха мы себе
одежду шьем?
- Из оленьего, - ответил Алешка. И сразу закричал: - Знаю! Знаю!
Олений мех всех теплее!
- Правильно! - сказал папа.
И он рассказал, почему так. Оказывается, в каждом волоске из
оленьей шкуры есть пустая трубочка. Там просто воздух. А у других
зверей таких трубочек в мехе нет. Воздух очень хорошо холод
задерживает. Вот почему олений мех всех теплее. И поэтому из него
полярники шьют себе одежду.
И Алешка все это хорошо понял и запомнил. А ты?
Белый медведь и нерпа
Про то, какой бывает белый медведь, я вам рассказывать не стану.
Вы сами это знаете. И про нерпу, какая она, тоже не буду рассказывать.
В первой главе нашей книжки про это есть.
А вот про то, как они живут в Арктике, я вам немного расскажу.
Слушайте...
Прежде всего давайте сразу договоримся. Белый медведь вовсе не
такой добрый, как в зоопарке. Наоборот даже - он очень хищный. Он
питается только мясом и рыбой. И, если человека увидит, тоже иногда
нападает. Больше всего белый медведь любит охотиться за нерпой. Но как
он это делает? Ведь в воде нерпу не догонишь. Вот говорят, плавает как
рыба. Но про нерпу так сказать нельзя. Она плавает лучше рыбы. Поэтому
медведь рыбу может в воде поймать, а нерпу не может.
Но нерпа, как известно, зверь, а не рыба. Она без воздуха жить не
может. Она делает себе во льду такие продушины и туда приплывает,
чтобы набрать воздуху. Поплавает, поплавает и приплывает подышать. А
потом снова уходит в воду.
Вот у этих продушин медведь и подстерегает нерпу. Она иногда
любит вылезать на лед. А мишка притаится неподалеку и ждет, пока она
вылезет. Долго ждет. Иногда даже целый день.
Нерпа вылезет на лед, осмотрится вокруг, видит - ничего опасного
нет. Тогда она успокоится и начинает отдыхать. А медведь старается к
ней подползти, чтобы она не заметила. Лед белый и медведь белый -
попробуй разгляди его! Но тут вот какое дело: ведь известно, что нос у
медведя, даже у белого, черный. Нос-то его и выдает иногда. Увидит
нерпа, что двигается по льду черное пятнышко, и сразу в воду. Плюх! -
и поминай как звали.
Так что вы думаете? Научился мишка, как нерпу перехитрить. Он
когда подползает, то закрывает свой черный нос лапой. И нерпа его не
замечает. Подкрадется мишка поближе, а потом сразу, одним прыжком
хватает нерпу. Потому что медведь хотя и очень большой, но ужасно
ловкий.
Как дядя Миша стал седым
Мама как-то сказала, что надо бы для Алешкиной нарты сделать
полость. Это такой большой мех, которым можно закрываться, когда
сидишь в нарте. Чтобы не мерзнуть. И тогда решили, что для этого надо
добыть на охоте белого медведя и из его большой теплой шкуры сделать
эту полость.
Но все медведи не попадались. А тут один раз собаки на полярной
станции подняли неистовый лай. Дядя Миша сразу залез на ветряк и в
бинокль увидел, что неподалеку идет по льду белый медведь. Наверно,
его привлек вкусный запах мяса. Повар Степаныч как раз в это время
готовил обед. А собаки медведя учуяли и поэтому подняли лай. Медведь
это услышал и стал медленно уходить.
Но не тут-то было! Дядя Миша быстро спустился с ветряка и стал
скорее запрягать собак. Потом он схватил ружье и помчался на собаках
догонять медведя. Когда он стал уже виден, дядя Миша самых сильных
собак отпряг и отпустил. И они сразу за медведем кинулись. А на
остальных собаках наш охотник стал не спеша подъезжать.
А в это время собаки, отпущенные от нарты, окружили медведя и
злобно лаяли на него. Зверь прижался спиной к огромной глыбе льда и
все старался собак лапами ударить.
Вот одна собака замешкалась, и ее достал страшный удар. Она
перекувырнулась через голову и, обливаясь кровью, упала в снег.
Дядя Миша выскочил из нарты, подошел поближе, прицелился и
выстрелил из ружья. Но он только ранил медведя. Зверь страшно взревел
и, уже не обращая внимания на собак, пошел на дядю Мишу. Тот хотел
перезарядить ружье, но на морозе затвор почему-то заело. И никак не
удавалось загнать патрон в ствол.
А разъяренный медведь был уже совсем рядом. Худо пришлось бы
охотнику. Но выручили верные друзья - собаки. Увидев, что хозяину
грозит беда, они стали бесстрашно бросаться на огромного зверя.
Медведь остановился, чтобы отогнать их, но собаки не оставляли его.
Этот миг задержки и спас дядю Мишу. Он успел перезарядить ружье.
Грянул выстрел, потом еще один - и медведь рухнул на лед.
У дяди Миши от волнения дрожали ноги. Он понимал, от какой
опасности его спасли собаки. Если бы не они - медведь его бы
растерзал.
Когда дядя Миша вернулся на полярную станцию и снял шапку, все
увидели, что у него стало много седых волос.
А из медвежьей шкуры Алешке сделали полость, чтобы ему было тепло
ездить в своей нарте. Но шкура была большая, и из нее еще вышла шапка
для дяди Миши. И все равно еще много меха осталось.
Глава девятая
ДРУЗЬЯ ПОЗНАЮТСЯ В БЕДЕ
Зимняя тундра
Снежная вьюга замела в тундре пути-дороги. Потом мороз ударил.
Лютый полярный мороз. И он сморозил снег, сделал его твердым, как
кирпич. Но это сверху только твердая толстая корка; она называется
"наст". А под ним снег помягче. Все чаще выла в тундре пурга. А после
пурги все вокруг становилось безжизненным - мертвым и холодным.
Как-то раз после особенно сильной пурги Алешка вышел в тундру. Он
совсем недалеко от полярной станции отошел, а стало ему не по себе.
И в самом деле: лежит под северным хмурым небом ровная, как пол,
белая равнина. Куда ни глянь - все одинаковое. Снег и снег...
Только кое-где выбьется из-под снега веточка и дрожит, одинокая,
под ветром. Грустно и холодно ей среди морозной зимней тундры.
...Но однажды папа сказал Алешке:
- Становись, сын, на лыжи, пойдем в тундру...
- А чего там делать? - спрашивает Алешка. - Там же ничего нет
зимой. Все звери убежали от мороза, а цветы и мох под снегом. Даже
посмотреть нечего.
- А вот увидим, - ответил папа. - Давай не копайся. Становись на
лыжи.
Они совсем недалеко ушли. Папа посмотрел, а Алешка пыхтит сзади.
И по всему видно - устал очень. Это потому, что мама его сильно
закутала. Тогда папа говорит:
- Может, отдохнем, а?
- Вот еще! - сказал Алешка. - Я и не устал вовсе.
И они дальше пошли. Но скоро у Алешки почему-то лыжа за лыжу
стала зацеплять. А папа не останавливается и вроде бы даже не смотрит
на сына.
- Нажимай! - кричит. - Не отставай!
Но Алешка как ни нажимает, а все равно отстает. И скоро ему уже
совсем трудно стало идти... Вроде и снег какой-то шершавый, и лыжи по
нему уже не скользят, а цепляются.
Тогда Алешка крикнул папе:
- Ты не устал?
- Да нет. Хорошо идти по морозцу!
И папа снова пошел вперед. А Алешка пыхтел сзади, но старался изо
всех сил, чтобы не отстать. Хотя, если по правде говорить, ему все
труднее и труднее становилось на лыжах идти.
А потом ноги у него стали вроде как ватные. Алешка попытался еще
хоть немного пройти и совсем упал. Это было даже смешно и обидно:
хочешь идти, а не можешь.
И тогда папа сказал:
- Знаешь, притомился я что-то... Давай-ка, брат, отдохнем...
И они сели отдыхать. Алешка очень устал. Ему было жарко, и он
молчал. А папа вдруг сказал:
- Послушай, сынок, голос тундры...
Это было непонятно и интересно. Алешка начал очень внимательно
слушать... Сначала все было совсем тихо. Казалось, такой мороз вокруг,
что все звери и птицы умерли или запрятались в свои норки. А потом
вдруг совсем-совсем далеко кто-то будто засмеялся. Тогда папа сказал:
- Слышишь, это сова...
Потом опять долго все было тихо. И вдруг неподалеку маленькая
собака залаяла. Тоненьким таким голоском. И папа сказал шепотом:
- Слушай, сынок. Это песец.
Кончил песец лаять, и снова ничего не стало слышно. Алешке уже
надоело. Он начал скучать и шевелиться. А папа все уговаривал его:
- Подожди, сын, подожди... Сейчас самое интересное будет.
Тут ветерок подул, и Алешка неожиданно услышал, будто кто-то
маленький ходит по заснеженной тундре, звенит в колокольчик и тонким
голосом что-то напевает.
Это было очень непонятно. Алешка стал слушать. Даже шапку
развязал, чтобы лучше слышно стало. А папа сказал совсем тихим
голосом:
- Слушай, малыш... Это ветер поет по насту...
Наверно, со стороны посмотреть было бы очень смешно. Сидели папа
с Алешкой и слушали, как молчит покрытая снегом тундра. Но для них
тундра не молчала. Они и вправду слышали, как поет снег под ветром. И
это было для них как самая хорошая песня.
Потом они снова стали на лыжи и долго шли к дому. Только снег
скрипел. И Алешка сказал:
- А я думал, в тундре так холодно, что ничего тут зимой нет.
Папа ответил:
- Нет, сын, нет. Земля - она всегда живет, каким глубоким снегом
ее ни завали. И тундра тоже живет. В любой мороз.
Ночной разговор
Алешка хорошо нагулялся в тундре. Он очень устал. Поэтому рано
начал клевать носом, и мама положила его спать. Она даже сказала папе:
- Ну нельзя же, в самом деле, так утомлять ребенка. Смотри, он
еле на ногах держится.
- Ничего, - ответил папа. - Это только полезно. Пусть растет
мужчиной, а не кисейной барышней. Пусть закаляется.
Мама с папой еще долго говорили, но Алешка уже не слышал. Он
сладко спал и во сне посапывал.
Ночью он проснулся. Спать уже совсем не хотелось. Алешка лежал с
открытыми глазами и слушал, как тикают часы. В соседней комнате папа
разговаривал с дядей Мишей. Дверь открылась, и все было хорошо слышно.
Папа говорил:
- Ты слышал, Михаил? На соседней полярной станции ребята золото в
тундре нашли.
- Да ну? - удивился дядя Миша.
- Точно. Поехали, понимаешь, полярники в тундру и совершенно
случайно нашли камни с вкраплениями золота. Сообщили, конечно,
геологам. А те богатое месторождение обнаружили.
- Да... - задумчиво сказал дядя Миша. - Богата наша Арктика. Куда
ни ступи - то уголь найдешь, то золото, то нефть.
Алешка не знал, что такое вкрапления золота. Не понял он и других
слов из этого разговора. Но он отлично понял, что на соседней станции
люди сделали важное, нужное для страны дело.
"Эх, ну почему не я это золото нашел! - подумал Алешка. - Сразу
бы героем стал, и все бы меня хвалили".
Потом еще Алешка подумал, что тундра большая и золота в ней,
наверно, много. Значит, если хорошенько поискать, то, наверно, еще
найти можно. Ведь дядя Миша сказал: куда ни ступи - что-нибудь
найдешь. Вот только плохо, что Алешке не позволяют одному уезжать на
нарте далеко от дома.
"Эх, разве это жизнь! - подумал Алешка. - Мама прямо глаз не
спускает. То нельзя, это нельзя... Другие вон золото находят, а тут
ходи возле дома как привязанный!"
Алешка совсем расстроился. Рядом с его кроваткой стояла на столе
сахарница. Он протянул руку, взял большой кусок сахару и стал его
потихоньку сосать. Сахар был сладкий и шершавый. Алешка понемногу
успокоился и заснул.
Надо обдумать
Ночной разговор не выходил у Алешки из головы. Днем он будто
невзначай спросил папу:
- Па, а в тундре много золота или оно только в одном месте лежит?
- Много, - ответил папа. - Наш Север - очень богатый край.
- А как его находят, это золото? - снова спросил Алешка.
- По-разному, сынок. Иногда специальные экспедиции посылают на
разведку, на поиски полезных ископаемых - золота, угля, нефти, разных
металлов. А иногда люди случайно находят.
"Ну, я-то непременно найду случайно!" - сразу решил Алешка.
А вслух он сказал:
- Интересно, сколько же это искать надо, чтобы так вот случайно
найти?
- По-разному бывает, - ответил папа. - Я пока еще ничего не
находил.
До самого вечера Алешка обдумывал план, как вернее найти под
землей золото, уголь или нефть. Он ходил очень задумчивый и все
обдумывал свой план, пока не заснул.
Наутро решение было принято. Алешкин план был гениален и прост,
как все гениальные вещи. Во всяком случае, так казалось самому Алешке.
Вот в чем его план заключался. Он возьмет продуктов - хлеба и
сахара, - погрузит на нарту. Потом, когда все будут заняты, надо
запрячь Олешека и потихоньку уехать. И еще надо взять с собой старый
папин компас и охотничий нож. Мама им теперь колет лучину для
растопки, значит, папе он больше не нужен. И надо спички взять... Вот
и все.
По правде говоря, компасом Алешка пользоваться не умел. Но он
знал, что, когда полярники уезжают далеко в тундру или уходят на
охоту, они с собой компас всегда берут.
Итак, теперь все было обдумано. Оставалось только привести план в
исполнение.
Ну и пусть!
Вообще-то чем больше Алешка раздумывал о своем плане, тем меньше
ему хотелось ехать в тундру. Он еще не забыл встречу с волком, и, если
честно говорить, ему было страшновато ехать одному. Но тут случилось
происшествие, которое окончательно решило судьбу поездки.
...Все началось с обеда.
Алешка еще по запаху понял, что готовят манную кашу. Он ее
терпеть не мог. И поэтому твердо решил: "Ни за что есть не стану.
Пусть что хотят со мной делают!"
И он маме об этом сразу сказал. А мама многозначительно ответила,
что посмотрим.
- Да-а-а, посмотрим... Ты только так говоришь, - захныкал Алешка.
- Посмотрим - значит, вместе. А ты смотришь всегда одна. И всегда
по-своему делаешь. Это нечестно! Вот папа...
- Прекрати немедленно капризничать! - прикрикнула мама.
Алешка обиделся и замолчал. Он сразу решил, что обиделся на всю
жизнь. А мама в это время принесла тарелку. И в ней было что-то
ужасное и противное. Это была даже не просто манная каша, а с пенками.
- Не буду ее есть! - заревел Алешка.
А мама его шлепнула; тогда Алешка заревел еще громче.
Тут пришел папа и сказал:
- Ешь сейчас же!
А Алешка ревел, что не будет. Тогда папа так сказал:
- Ах, конечно! Мы графы и бароны. Мы едим только куропаток с
трюфелями и шампиньоны... Привереда ты, вот что! - И папа сказал маме:
- Не заставляй его. Пусть голодный ходит. Проголодается по-настоящему
- все съест.
И Алешку выгнали из-за стола. Он сразу пошел к Пирату. Шел
надумал: "Вот умру от голода, тогда узнаете..."
А Пират ел рыбу. Он ел так аппетитно, что у Алешки слюнки
потекли. И он тогда еще сильнее на всех обиделся.
Вот тут-то он и вспомнил про свой план поехать в тундру искать
золото. И он сразу решил ехать обязательно. И поскорее. "Ну и пусть
там волки, - мрачно думал Алешка. - Пусть они меня растерзают. Зато
узнаете, как манной кашей человека кормить... Да еще с пенками! Тогда
небось все заплачут, а поздно будет. Я уже потому что буду весь
растерзанный и мертвый..."
Алешка - золотоискатель
После обеда папа запряг собак и уехал на охоту. Мама была на
вахте, а дядя Миша что-то делал в своей мастерской.
Алешка взял большую буханку хлеба и весь сахар, сколько его было
в сахарнице. Все это он положил в мешок. И спички туда бросил; компас
он спрятал в карман, а нож сунул за пояс. Потом потеплее оделся и
выглянул на улицу. Поблизости никого не было.
Алешкина маленькая нарта стояла возле дома. Мальчик быстро кинул
в нее мешок и тихонько свистнул. Сразу прибежал Олешек и потянулся к
карманам. Он думал, что ему, как всегда, дадут хлеба с солью. Но
Алешка ему ничего не дал, а стал быстро запрягать Олешека в нарту.
Олень не противился. Он и сам скучал и, как оказалось, был совсем не
прочь прогуляться.
Алешка сел в нарту и поднял хорей.
- Хош! - крикнул он. - Вперед!
Олешек быстро побежал, и санки помчались вперед, подпрыгивая на
застругах.
Морозный колючий ветер ударил Алешке в лицо. Мальчик поплотнее
натянул меховой капюшон и устроился на нарте поудобнее. Он ведь
родился и вырос в Арктике - поэтому не боялся мороза. За всю жизнь,
надо вам сказать, Алешка еще ни разу не простужался. Только живот у
него болел. Впрочем, вы про это уже знаете...
Олешек бежал не останавливаясь, и скоро полярная станция скрылась
из глаз. Тундра расстилалась вокруг бескрайняя, как море. И над
снежной равниной низко нависло хмурое небо.
Алешка все ехал и думал, как он сейчас случайно разыщет золото,
или нефть, или еще что-нибудь нужное и как полярники будут говорить:
"Вы знаете, кто нашел эти замечательные полезные ископаемые, так
нужные нашей стране? Это нашел отважный мальчик Алешка с полярной
станции Рау-Чуа". (Так называлась полярная станция, где жил Алешка.)
И тут все сразу скажут:
"Подумать только! Совсем еще маленький мальчик, и уже такой
герой! Настоящий полярник!"
Но Алешка, конечно, не забудет и про Олешека. Он всем расскажет,
как хорошо вез его олень по тундре. Жалко, что Пирата нет с ними, а то
бы и он стал героем.
И мама, узнав, какой у нее сын отважный герой, даже не будет
ругать его, что уехал без спроса. И папа, и дядя Миша, и повар
Степаныч - все тогда увидят, какой он храбрый и какой он настоящий
мужчина.
А насчет манной каши так и говорить не стоит. Каждому понятно,
что о ней и вспоминать не будут. Заодно Алешка решил окончательно
покончить с рыбьим жиром. И вообще, когда он станет героем, то будет
есть, только когда сам захочет, а не когда велят. Думать про все это
было очень приятно и весело. Алешка так замечтался, что даже перестал
смотреть на дорогу.
Неожиданно нарты сильно тряхнуло. Санки натолкнулись на большой
сугроб и перевернулись. А отважный герой вывалился прямо носом в снег.
Алешка встал и отряхнулся. Сильно болел лоб - это мальчик, падая,
ударился о санки. Олешек немного пробежал и остановился. Он не хотел
Алешку одного оставлять. Алешка свистнул ему, и олень сразу подбежал.
Потом Алешка нашел мешок с хлебом и сахаром и начал пыхтя
переворачивать нарту.
Когда все было готово, он сел, чтобы немного отдохнуть. Олешек
стоял рядом, беспокойно переступая с ноги на ногу. Он двигал большими
ушами и все глядел на Алешку. Точно хотел сказать ему что-то важное.
Алешка осмотрелся вокруг и увидел, что все как-то переменилось.
Небо, точно мохнатая шапка, опустилось над тундрой. И сразу начало
быстро темнеть. Ветер стал очень сильный. Даже больно было смотреть,
потому что в глаза летел колючий снег.
Алешке стало не по себе. Ему захотелось вернуться домой. Но, в
какой стороне остался дом, мальчик никак не мог определить. Он вытащил
компас. Стрелка покрутилась и показала темным концом вперед. Алешка
уже знал, что куда темный конец показывает - там север.
Но по-настоящему пользоваться компасом мальчик не умел и потому
не смог определить, в какой стороне осталась полярная станция.
Алешка понял, что они с Олешеком заблудились.
Началась пурга
Небо хмурилось все сильнее. Алешка точно знал, что еще день. Ведь
он совсем недавно уехал с полярной станции, а тогда было утро. Значит,
никак не мог сразу наступить вечер. Между тем становилось все темнее.
Алешке даже показалось, что в самом воздухе что-то случилось. Как
будто повис густой дым, и стало плохо видно.
Ветер уже завывал и дул с такой силой, что приходилось
отворачиваться. Потом Алешка увидел, как по земле побежали белые
снежные ленточки. Это снег несло ветром. А вскоре концы этих ленточек
стали подниматься вверх, образуя маленькие вихри.
Снежных ленточек было очень много, и скоро все вокруг
закружилось, как в хороводе. Уже в пяти шагах ничего нельзя было
увидеть.
Алешка очень замерз. В ногах как будто маленькие иголки
покалывали. Потом стали мерзнуть руки. Алешка сжался в комочек, чтобы
согреться. Он вытащил закоченевшие руки из варежек, сжал их в кулаки и
сунул к себе за пазуху. Но это мало помогало. Противный ветер,
казалось, продувает насквозь.
По щекам у Алешки катились слезы. Они замерзали на морозе и
слепили глаза. Было тоскливо и холодно. Ничего не хотелось делать,
никуда не хотелось идти. Только спать хотелось все сильнее.
Алешка старался так устроиться, чтобы поменьше чувствовался холод
и чтобы скорее уснуть. Но Олешек все время переступал с ноги на ногу и
толкал Алешку мордой. Он, видно, тоже замерз. Потом олень потихоньку
пошел вперед. Алешке страшно стало оставаться одному. Он схватился
руками за спинку нарты и побрел за оленем.
А вокруг уже вовсю ревела, выла и бесновалась настоящая полярная
пурга.
Как Олешек спас Алешку
Даже держась за нарту, идти было очень тяжело. Ветер так сильно
дул, что захватывало дыхание. Снег слепил глаза и больно колол лицо.
Как будто иголки впивались в кожу.
Алешка совсем немного прошел, держась за нарту, может быть,
десять шагов всего. Он почувствовал, что больше идти не может. Ноги
совсем не слушались его, и было так холодно, точно в трусиках на мороз
вышел. Холодный ветер забирался в каждую даже самую маленькую щелочку
в одежде.
Сначала Алешка еще крепился и шел за нартой, хотя и очень сильно
устал. А потом совсем не смог идти. Тогда он упал в снег. Ему очень
хотелось спать. Только спать... Закрыть глаза, сжаться в комочек,
чтобы не продувало ветром. И спать, спать.
Олешек сразу почувствовал, когда Алешка перестал держаться за
нарту. Потому что ему идти легче стало. Он тогда вернулся и подошел к
Алешке. И стал опять его мордой толкать. Он не хотел без Алешки
уходить.
Он его долго толкал, и Алешка никак не мог уснуть. Тогда мальчик
подошел к нарте и лег лицом вниз, прячась от ветра. "Чего же я сразу
так не устроился?" - подумал, засыпая, Алешка.
Ты, наверно, хочешь знать: правильно ли шел олень, не забыл ли он
дорогу домой? Да, он шел правильно. Собаки, лошади, олени и вообще
животные лучше человека запоминают дорогу. И запах они лучше
чувствуют. Поэтому Олешек и знал, как к дому идти.
Так все и было. Алешка лежал на нарте, а верный друг Олешек вез
его сквозь пургу к дому.
А там все страшно волновались. Вы сами можете себе представить,
что было на полярной станции, когда началась пурга и все заметили, что
нет Алешки. Мама плакала и говорила, что она так и знала. Папа перед
самой пургой вернулся с охоты. Теперь он, не успев даже обогреться,
молча надевал меховой комбинезон. И дядя Миша тоже одевался потеплее.
Они собирались идти в тундру искать Алешку и Олешека. Старый повар
Степаныч каждую минуту выбегал на крыльцо прямо без шапки. И все так
волновались, что никто даже не говорил ему, почему он на мороз
раздетый выбегает.
А потом полярники услышали, как кто-то возится у двери. В доме
стало на миг совсем тихо. И мама вдруг вскрикнула, прижала к груди
руки и кинулась на крыльцо. И за ней сразу папа побежал и все
остальные полярники. А там стоял Олешек, весь в снегу. И он ногой
стучал об ступеньки, чтобы ему хлеба дали. Он всегда так делал, когда
домой приходил. Мама сразу схватила Алешку, прижала его к себе и
понесла в дом.
Алешка проснулся, всхлипнул и уткнулся в теплое мамино плечо. А
мама и смеялась и плакала сразу. Папа молчал и только держал сына за
руку. А дядя Миша пошел распрягать Олешека.
Потом Алешку всего раздели и стали растирать суконкой. Это было
больно, но Алешка не плакал. Ему было хорошо, что он опять дома, и что
мама и все тут, и что тепло...
Его положили в постель. Степаныч принес большой кусок пирога.
Алешка взял его, откусил один раз и сразу уснул. И во сне ему снился
косматый злой ветер. Он держал в руках огромную иголку и все хотел
Алешку уколоть. Но тут прибежал Олешек и стал косматого бодать рогами.
Все это казалось непонятным и страшным. Хорошо, что это был
сон...
Доброе утро
К утру злая пурга кончилась. Небо над тундрой стало высокое и
очень голубое. Даже глазам больно смотреть. По нему плыли редкие белые
облака. Снег тоже был ослепительно белый и сверкал на солнце. Таким и
запомнилось Алешке это утро - голубое, белое и золотое от солнца и
мороза.
Алешка проснулся и хотел одеваться. Но мама сказала, чтоб он и
думать забыл об этом.
- Будешь лежать в кровати! - сказала она. - Ты болен.
- Но у меня же ничего не болит!
- Все равно! - сказала мама. - Сейчас я тебе дам горячего молока
с пятнышками.
Это когда в горячее молоко кладут масло, оно там растает, и
молоко становится с желтыми пятнышками. Алешка такое молоко не любил.
- А как там Олешек? - спросил он.
- Хорошо! - сказала мама. - Олешек поживает хорошо. Я его хлебом
накормила с солью. И он велел тебе сказать "с добрым утром".
Алешка засмеялся. Он понимал, что мама шутит. И тут кто-то стал
царапаться в дверь. В комнату вошел Пират. Он сразу подскочил к Алешке
и облизал ему лицо. Давно, дескать, не видались. Мама засмеялась и
махнула рукой.
- Начинается! - сказала она и ушла из комнаты.
А Алешка обнял Пирата за шею, уткнулся в его густую шерсть и стал
ему рассказывать, как страшно было в пургу. И пес сидел совсем тихо.
По комнате бесшумно бегали веселые солнечные зайчики. В окно
светилось голубое-голубое небо. В печке потрескивали дрова. Было
тепло.
Алешке стало совсем-совсем хорошо. И он подумал: "И правда, очень
доброе сегодня утро!"
Где живет золото
Пират застучал по полу хвостом и поднял голову. В комнату вошел
папа.
- Ну, сынок, задал ты нам вчера страху, - сказал он. - Нехорошо,
брат. У мамы до сих пор сердце болит. Зачем в тундру поехал? Знаешь
ведь, что нельзя.
Алешка отпустил Пирата и сказал:
- Так ведь это гулять нельзя. А я по делу в тундру поехал.
- По какому такому делу? - удивился папа.
И тут Алешка ему все рассказал. И про ночной разговор, который он
услышал, когда не спалось. И про золото, что полярники в тундре нашли.
И про то, как он хотел стать героем.
Алешка торопился, когда рассказывал, и боялся, что папа станет
над ним смеяться. Но папа не смеялся. Даже не улыбнулся. Он вытащил
трубку и стал набивать ее табаком.
- М-да, - сказал папа. - Задал ты мне задачу. Давай вместе
разберемся... Значит, ты отправился искать золото?.. - продолжал он.
- Да! - сказал Алешка. - Разве это плохо?
- Нет, конечно. Ведь ты же не для себя. Но все-таки... Скажи-ка,
сын, - неожиданно спросил папа, - что такое золото?
- Ну, пап, как ты не понимаешь... Золото - это... Ну, оно самое
дорогое, - ответил Алешка.
- Нет, брат. Самое дорогое на земле - человек.
- Всякий? - спросил Алешка.
- Да. Всякий хороший человек.
- А злой? - снова спросил Алешка.
- Разве злой - хороший человек?
- Конечно, нет! - ответил Алешка.
И тут папа сказал совсем непонятное:
- Малышам не надо ездить за золотом в тундру. Если оно самое
дорогое, то оно живет в сердце... - Папа задумался и погладил сына по
голове.
...Ты, наверно, тоже не очень хорошо понял, о чем говорил Алешкин
папа. Но это ничего. Ты не огорчайся. В книжках всегда, по-моему,
должно быть немного непонятного. Ты подумай как следует и обязательно
поймешь.
Глава десятая
СТАДА ИДУТ НА СЕВЕР
Как олени пришли к морю
Ну почему все самое интересное случается ночью? На полярной
станции уже давно говорили, что раз весна, то скоро придут на
побережье оленьи стада. И Алешка этого, конечно, ждал больше всех. И
волновался. Он очень хотел увидеть, как будут идти стада. Но все
получилось не так.
Утром Алешка пришел в кают-компанию. А там сидели двое
незнакомых, и в углу стояли их ружья.
Это были чукчи-пастухи. Они были немножко одинаковые. Оба в
меховой одежде, оба черноволосые, с чуть раскосыми глазами. И оба
сидели не на стульях, а на корточках у стены. И вдобавок ко всему они
курили одинаковые длинные трубки. Только один был постарше, а другой
помоложе. Алешка это понял, потому что у старшего оказалось больше
морщинок на лице.
От неожиданности Алешка остановился в дверях. Он долго смотрел на
незнакомых людей и молчал. А они тоже на него смотрели и тоже молчали.
Потом Алешка сказал:
- С добрым утром!
- Эттик! - ответил старший.
Это так по-чукотски здороваются.
А пастух помоложе сказал по-русски:
- Здравствуй, пацан. Принимай гостей.
После этого пастухи снова задымили трубками. Алешка увидел, что у
чукчей через плечо висели длинные ремни, свернутые, как веревка. Он
спросил:
- Что это?
Старший ответил:
- Чаут.
А младший пояснил:
- Аркан это. Оленей ловить.
Алешке эти слова не понравились.
- Зачем ловить? - сказал он. - Сами придут, если позовешь.
Старый пастух покачал головой, а младший засмеялся. Алешка еще
много чего хотел спросить. Но тут стали собираться на завтрак
полярники.
Все радовались, что гости пришли.
- Здравствуй, Таю-Карка! - здоровались полярники со стариком.
- Привет, Рольтык! - говорили они молодому.
Потом гостей посадили за стол, и все стали завтракать. А Алешка
раньше всех кончил и побежал смотреть, где оленьи стада. Но их нигде
не было видно. Пастухи потом подошли и рассказали, что олени далеко
остались. До них еще идти надо.
Алешка сразу посмотрел на маму.
- Даже думать об этом не смей! - сказала она.
Алешка надулся.
- Все равно убегу! - пробурчал он.
Молодой пастух опять засмеялся. А старый, Таю-Карка, сказал папе:
- Хороший, однако, охотник растет. Не девчонка. Пусть с нами
идет.
И папа ответил, что там будет видно. А потом Алешка взял
Таю-Карку за руку и повел смотреть Олешека. Старик долго его смотрел.
Даже щупал ему ноги и спину. И Олешек не боялся, не убегал.
Потом Таю-Карка сказал:
- Ай, хороший какой олень! В стадо не бери его с собой, а то
уйдет. - И он снова повторил: - Хороший, шибко хороший олень у тебя!
Подошел папа. Он велел Алешке:
- Оденься, сынок, потеплее. Пойдем в стадо. С мамой я
договорился.
И они пошли.
Но сначала Алешке в стаде не понравилось. Оленей там было
очень-очень много. Так много, что каждого оленя и не разглядишь.
Только они были пугливые. Близко к себе не подпускали.
Когда возвращались домой, папа сказал:
- Ну вот, сынок, пришли к морю олени - не за горами лето. Так у
нас в Арктике говорят.
Власть солнца
С каждым днем становилось теплее. В море по белому льду побежали
темные трещины. Потом из них начала выступать вода. Она разливалась в
лужицы, и они были как голубые цветы. А потом лужи слились все вместе,
и все море стало голубым и синим, как один большой цветок. А льда
вовсе не осталось.
В тундре снег уже давно сошел. Появились даже настоящие цветы.
Алешка их очень любил. Когда он был еще совсем маленький, то думал,
что цветы живые. Как все равно люди. И он тогда приставал к маме:
- Мам, расскажи про цветы. Они думают про чего?
Но теперь, когда Алешка подрос, он уже так про цветы не думает.
Он даже знает, какие цветы как называются, и говорит про них небрежно.
Это он боится, чтобы не подумали, что он как девчонка. Но когда никто
не видит, Алешка долго может сидеть около какого-нибудь огромного
золотого шара или возле крохотных анютиных глазок. Он даже тихонько
пальчиком гладит лепестки. Они такие нежные и всегда прохладные.
...Надо тебе сказать, дружок, что и лето, как и весна, впрочем, в
Арктике совсем не такие, как у нас. Главное отличие в том, что вовсе
нет ночи. Я уже говорил тебе об этом раньше. Честное слово, совсем
темно никогда не бывает. Солнце катится-катится по небу, дойдет до
самого края земли, еще ниже опустится где-то над морем и снова
начинает подниматься. Так оно никогда и не уходит с неба. И его все
время видно. Потому и светло, потому и говорят об Арктике - край
полуночного солнца. Это значит, что там и в полночь солнце на небе.
И еще на Севере говорят, что, когда солнце набирает силу,
приходит лето. И солнышко прогоняет злую старуху зиму. Его теперь
сила, его время, его власть на земле.
Алешка быстро загорел. У него даже начал лупиться нос. А Пирату
лето, наверно, не очень нравилось. Он ходил около дома скучный,
высунув от жары язык. Шерсть у него свалялась и вылезала целыми
клочками. Делать псу было совсем нечего, На нартах по тундре летом не
ездят, в стадо его не брали, чтобы он не напугал там оленей. Вот он и
заскучал. И Олешеку тоже как-то не по себе. Он, бывало, повернет
голову в ту сторону, где ходит за горой оленье стадо, и долго стоит
совсем неподвижно, принюхиваясь к чему-то.
Алешка однажды сказал маме:
- Знаешь, наверно, Пират и Олешек потому лета не любят, что они
ведь арктические. Им зима лучше.
Кстати сказать, Алешка совсем забросил своих четвероногих друзей.
Целыми днями он пропадал теперь в стаде. Дядя Миша даже сказал ему
однажды:
- Эх, Шпунтик, Шпунтик! Стоило лету прийти, как ты и про Пирата
забыл, и про Олешека...
Но Алешке в стаде было интереснее. Рольтык, молодой пастух, учил
его кидать аркан - чаут. Правда, у Алешки ничего не получалось, но это
все равно было здорово. И Алешка кидал чаут на всех - и на дядю Мишу,
и на папу, и на маму. Его все за это ругали, так он надоел со своим
арканом. Но он все равно кидал, потому что как же иначе научишься!
Старый пастух Таю-Карка, когда Алешка уставал, рассказывал ему
длинные чукотские сказки. Алешка лежал возле костра на оленьей шкуре и
слушал, что ему говорил старый Таю. Иногда он так и засыпал.
...А ты слышал когда-нибудь чукотские сказки? Нет? Ну что ж, если
хочешь, я могу рассказать тебе одну из сказок старого пастуха.
Слушай...
Сказка старого Таю
- Знаешь ты, малыш, кто такой Кэле? Это как все равно по-русски
черт. Вот про него расскажу тебе сказку.
(Мы, конечно, знаем, что никакого черта нет, но раз в сказках про
него рассказывают, то сказки должны объяснить, откуда он взялся.)
Так вот, в очень старое время жил в тундре охотник. Хороший он
был - сильный, умный и смелый. Сильные и умные никого не боятся. Так,
однако, всегда бывает. Потому, верно, и звали того охотника Янотылек.
Хороший, значит.
И другой жил. Тоже сильный был, только плохой человек. Никто не
знал, откуда он взялся. Ярангу свою большую, дом свой походный, он
далеко от других людей поставил. Никому не верил, на всех волком
смотрел и, как волк, охотился в одиночку. И оттого что жил он без
людей, родилась в его сердце большая злоба на всех.
А звали того человека Кэле. Возле Янотылека всегда большое
стойбище было. С ним знали люди удачу в охоте и пели веселые песни.
Тогда Кэле от злобы своей стал людям плохое делать. Поставят рыбаки
сети в море - он спутает их, и рыба идет стороной. Крепко осерчали все
люди на Кэле. Стали просить Янотылека, чтоб наказал он злого.
Пошел тогда Янотылек в тундру, поймал двух белых как снег песцов.
Стали те песцы жить в его яранге. Хорошо кормил их охотник. Никто
таких красивых песцов никогда не видел.
Долго жили у Янотылека песцы. Он даже их звериный язык понимать
научился. Тогда песцы рассказали, что все звери тоже сердиты на Кэле.
Он птицу, сидящую на яйцах, без жалости бил, песцов и горностаев
истреблял без нужды и без счета. От жадности хотел Кэле всю тундру к
себе в ярангу стащить. Такое рассказали песцы охотнику.
Тогда Янотылек стал ладить нарту. Большую нарту сделал. Осмотрели
ее песцы и говорят:
- Теперь сделай нам, охотник, упряжь из волчьей шкуры, потяг
свяжи из крепких медвежьих жил.
Все сделал Янотылек, как они говорили. Запряг потом в тяжелую
нарту своих белых песцов. Тут все смеяться над ним стали:
- Что ты, охотник! Такую тяжелую нарту и волкам не увезти, а ты
запряг двух маленьких песцов!
Смеются все, а Янотылек надел теплую меховую одежду для дальней
дороги. Бросил он в нарту еду да связку крепких ремней, сел в сани и
крикнул громким голосом:
- Поть-поть, песцы мои! Поть-поть!
Тявкнули песцы, заскрипел снег под тяжелыми полозьями - и как
ветер умчалась нарта.
Три дня и три ночи ездил по тундре Янотылек: все искал ярангу
Кэле. Никак найти не может. Устал он уже. Тогда песцы сели, морды
кверху подняли и слушают.
Вдруг зазвенело что-то вдалеке. Услышали песцы звон и побежали
туда. Когда подъехали, видят: стоит большая яранга, а на ней
колокольчики развешаны. Они-то и звенят под ветром тихонько.
Вышел из яранги человек. Был это Кэле. Янотылек сразу узнал его
по жадным и злым глазам.
- Откуда ты, охотник, и где твоя упряжка? - спрашивает Кэле.
А Янотылек отвечает:
- Разве ты, хозяин, забыл закон тундры? Зачем спрашиваешь меня,
не накормив жирным мясом, не дав мне с дороги чаю попить?
Кэле делать нечего. Повел он Янотылека в ярангу. Поел охотник,
согрелся, стали чай пить. Янотылек говорит, кто он. И про упряжку свою
сказал:
- Вон, видишь, два песца - вся моя упряжка. "Наверно, - думает
Кэле, - он меня обмануть хочет".
А Янотылек все песцов своих хвалит - хорошая, мол, упряжка. Вот и
начался у них спор.
Кэле кричит:
- Врешь, охотник! Не бывает такого, чтобы два песца везли столь
тяжелую нарту. Пустые ты слова говоришь!
- Давай тогда так сделаем, - говорит Янотылек. - Грузи на мою
нарту сколько сможешь своих вещей. Только давай уговоримся: если мои
песцы увезут нарту, не заводи себе тех вещей, что погрузишь. Живи без
них. Если же не сможет моя упряжка увезти нарту, то все, что я имею,
тебе отдам.
Обрадовался Кэле. Думает так: "Ах, глупый какой человек пришел ко
мне! Сам свое добро отдает. Что же, это хорошо. Еще богаче я стану. А
на нарту нагружу столько, что и пять собачьих упряжек увезти не
смогут".
Вот стал Кэле грузить нарту. Положил он на сани много тяжелого
сырого мяса, потом бросил на нарту ружья свои, капканы, шкуры оленьи
целой горой навалил. Янотылек ему помогает, посмеивается. Все уже
вынесли они из яранги, а на санях еще место есть. Снял тогда Кэле свою
ярангу и тоже на нарты погрузил, а сверху еще большой чугунный котел
кинул. И тогда оказалась нарта полна. Такая большая гора груза
выросла, что песцов за ней даже и не видно.
А Янотылек забрался на самый верх груженой нарты и говорит:
- Может, раздумал ты, Кэле, может, не хочешь спорить?
"Если человек откажется от плохого, он может очень хорошим
стать", - так подумал Янотылек.
- Нет, нет! - кричит Кэле. - Я не раздумал! Не забудь же,
охотник: все свое добро мне вези!
Тогда Янотылек сказал, обращаясь к Кэле:
- Посмотри, совсем ты один остался посреди тундры. Все, что
человеку для жизни надо, погрузил ты на мою нарту. Это жадность тебя в
руку толкала. Помни же о нашем уговоре!
Янотылек, натянул поглубже шапку и крикнул:
- Поть-поть, песцы мои! Поть-поть!
Рванулись пушистые песцы, затявкали. Натянулся потяг из медвежьих
жил; крепкий он был, не оборвался. Расправилась упряжь, сшитая из
волчьих шкур; мягкая она была, не терла песцам плечи. Сдвинулась
тяжелая нарта с места, быстрее и быстрее пошла. А потом так помчали ее
песцы - только снег закрутился столбом. А Янотылек уже издалека
кричит:
- Помни, Кэле, об уговоре нашем. Не забывай смотри!
Умчалась нарта, и остался Кэле один в тундре. Ничего не было у
него, чтобы мог он жить, как живут другие люди. Бродит Кэле с тех пор
по тундре, своего места на земле не имеет. Даже дома-яранги нет у
него. Злится на людей Кэле. Куда ни идет - злую пургу за собой водит.
Но смелых и сильных людей он боится. Помнит, однако, как проучил его
Янотылек. Потому и пурга сильному и смелому человеку не страшна.
Сказка кончилась. Алешка помолчал немного, а потом спросил:
- А как же, в самом деле, песцы могли такую тяжелую нарту увезти?
- Что лучше человека есть на земле? - ответил Таю-Карка. - Ничего
нет лучше. И ты знай: если доброе сделать, оно всегда назад вернется.
Доброе дело - как хорошая собака: куда ни уведи ее, а она все равно к
хозяину след отыщет... Янотылек в тундре никому худого не делал. И за
то все ему помогали, все любили его - и звери, и люди. Те песцы были
не простые. Всю силу свою отдала им тундра - северная наша земля. Все
звери помогали Янотылеку, хоть и не видно их было. Потому и победил
Янотылек в споре злого Кэле.
Таю-Карка сидел перед костром, маленький и сухонький, задумчиво
глядя в огонь и повторяя:
- Что лучше человека есть на земле?
...И очень хочется мне, малыш, чтобы на всю свою хорошую жизнь
запомнил ты эти слова старого пастуха и охотника: "Что лучше человека
есть на земле?" И когда станешь ты старше, то сам увидишь: ничего нет
на земле лучше и красивее человека. Так-то, брат...
Стада выходят к морю
Дни шли за днями. Олени медленно ходили по тундре и щипали мох.
Когда они уставали, то ложились на землю и отдыхали. И постепенно,
день за днем, стадо все ближе и ближе подходило к морю. Теперь уже
прямо с полярной станции можно было увидеть невдалеке целый лес рогов.
Это потому так было, что днем в тундре появлялись комары. Они
никому не давали покоя - ни людям, ни животным. А у моря было
прохладнее, и комары туда не летали. Олени хотя и назывались
домашними, но побаивались людей. Они признавали только четырех
человек. Это были Таю-Карка, Рольтык и два их помощника. Им олени
разрешали ходить внутри стада. Если же к стаду приближался кто-то
другой, олени сбивались в кучу и убегали.
Понятно, что такие пугливые и осторожные животные очень медленно
приближались к морю. Ведь на берегу стояла полярная станция, там
ходили полярники, и олени их очень боялись.
Но с каждым днем комаров в тундре становилось все больше. Иногда
их было так много, что казалось, в воздухе вьется дым. Зловредные
насекомые забивались в нос, в рот, попадали в глаза. Людям не могли
уже помочь ни сетки, которые накидывались на лицо и шею, ни дымокуры.
А каково же было оленям! У них ведь не было сеток и дымокуров. Не было
и хвоста, чтобы согнать комаров. Да, оленям было совсем, совсем плохо.
И вот животные не выдержали. Закинув за спину ветвистые рога,
забыв о своем страхе перед людьми, олени медленной рысцой побежали к
морю.
У самой воды стадо остановилось. Послышалось громкое: "Уф-ф-ф!.."
Это все олени разом облегченно перевели дух. Потому и получилось так
громко, будто все стадо - один огромный олень.
Здесь, недалеко от воды, и в самом деле было легче. Холодный
ветер с моря отгонял комаров лучше любого дыма.
Но пастухи знали, как сделать, чтобы оленям стало совсем хорошо.
Они растянулись редкой цепочкой позади стада и стали все вместе
кричать:
- Хош! Хош!
Это они делали для того, чтобы согнать оленей в воду. Но животные
боялись бескрайнего моря. Им, наверно, казалось, что они там
непременно утонут. Ведь когда олень переплывает реку, он всегда видит
перед собой другой берег. А в море, ты сам знаешь, другого берега не
увидишь. Потому и боялись олени.
Вот и искупались!
Олешек в это время стоял в стороне и наблюдал за стадом. Он
высоко поднял свою красивую голову, и нежные ноздри его дрожали. Он
нервничал и нетерпеливо переступал с ноги на ногу. Алешка сидел
неподалеку вместе с папой. Они смотрели, как пастухи не могли загнать
оленей в воду. Потом Алешке надоело смотреть. Он тогда встал и пошел к
морю. Подойдя к берегу, Алешка обернулся и позвал Олешека. Тот сразу
подошел, и Алешка, обняв его за шею, повел к воде.
Не удивляйся, дружок, и не думай, что он был смелее, чем все
олени в стаде. Просто Олешек был совсем-совсем ручной. Он очень
доверял Алешке и знал, что хозяин никогда не сделает ему плохо.
Поэтому Олешек хоть и боялся идти к морю, но все-таки шел за Алешкой.
А мальчик все дальше и дальше отступал и уже зашел по колено в
воду. И он все звал Олешека. И тогда олень увидел, что с Алешкой
ничего плохого не случилось, и тоже зашел в море. И даже дальше Алешки
ушел и еще немного поплыл. Но только он скоро вернулся обратно. Потому
что в полярном море даже в самые жаркие месяцы вода очень холодная. И
вот Олешек выплыл на мелкое место и остановился около Алешки. Он
отряхнулся всей шкурой, как это делают собаки, и сразу Алешку обдало
целым дождем брызг. Мальчик в один миг стал совсем мокрый. Он
засмеялся и вылез на берег.
Но тут подошла мама и начала кричать:
- Алеша! Немедленно иди домой! Ты что, хочешь схватить воспаление
легких? Ведь вода как лед!
- Ну, мам, лед же твердый.
Но мама не была расположена шутить.
- Нет, вы только посмотрите! - всплеснула она руками. - Он еще
рассуждает! Немедленно домой!
И пока шли домой, мама все время подшлепывала Алешку, чтоб шел
быстрее, и говорила папе:
- Нет, это просто уму непостижимо! Взрослый человек, а ведешь
себя абсолютно как ребенок. Абсолютно! Не можешь даже последить за
сыном. Ведь вас ни на минуту нельзя оставить одних...
Мама еще долго говорила, что вот придем домой и обоим попадет и
что так вести себя просто безответственно. А папа и Алешка
переглядывались и улыбались. Они совсем не боялись, что им попадет. Им
даже было немного приятно, что мама на них ворчит. Мама это увидела,
засмеялась и сказала:
- А ну вас, в самом деле! Их ругаешь, а они улыбаются. Что за
несносные у меня мужчины!
Папа с Алешкой тоже засмеялись. И тут они пришли домой.
Неудачное знакомство
Когда Алешку увела мама, Олешеку стало скучно. Он не любил, когда
поблизости никого не было. Но вылезать из воды ему тоже не хотелось. В
море было прохладно, и комары совсем не кусали.
Олешек посмотрел туда, где было стадо. Олени тоже не собирались
уходить от воды, но в море идти по-прежнему боялись. Пастухам надоело
их туда загонять, и они сидели на прибрежных камнях, подставив лица
прохладному морскому ветру.
Олешеку очень хотелось подойти к стаду. Только он шел не по
берегу, а по воде. И когда он шел, летели брызги. Они вспыхивали на
солнце разноцветными огоньками. Будто маленькая радуга.
Олешек подошел совсем близко к стаду и остановился в
нерешительности. Он чувствовал, что его заметили и люди и олени. Стадо
насторожилось. Все олени, как один, подняли рогатые головы и застыли,
глядя на Олешека.
Так они долго стояли друг против друга - стадо на берегу, а
Олешек в воде. И не двигались. Только вожак стада - огромный старый
олень - недовольно топал ногой, и в глазах у него вспыхивали злые
огоньки.
Вожак заметно выделялся среди других оленей широкой грудью,
высоким ростом и огромными ветвистыми рогами. Издали можно было даже
подумать, что на голове у него растут два дерева.
Но вот Олешеку надоело стоять, и он сделал несколько шагов к
стаду. Этого вожак не выдержал. Забыв о своем страхе перед водой, он
выскочил вперед и с разбегу вошел в море, подняв целый фонтан брызг.
Он остановился напротив Олешека, угрожающе нагнул рогатую голову и
сердито захоркал. Наверно, он говорил по оленьему:
"Зачем ты пришел, чужой, непонятный олень? Мы не знаем тебя. Хотя
ты и похож на нас, но ты все же не такой, как мы. От тебя пахнет
человеком и его жильем. Уходи!"
Но Олешек не ушел. Только немного отступил. Тогда снова вожак
захоркал, еще более сердито:
"Уходи! Не то я прогоню тебя. Видишь, какие могучие у меня рога.
Тебе не поздоровится. Уходи!"
Олешек понял. Он повернулся и тихо побрел к дому.
А стадо, увидев, что вожак стоит в воде, тоже пошло в море.
Старый пастух Таю-Карка засмеялся:
- Ой-е, какой умный он, этот олень, по имени Олешек. Сам в воду
пошел и наших оленей за собой потянул. Совсем, однако, умный он.
Рольтык возразил:
- Но наш вожак прогнал его. И он ушел, испугался.
- Это ничего! - ответил Таю-Карка. - Они, однако, примут Олешека
к себе. Им надо привыкнуть.
Олешек считает звезды
Очень мне хочется рассказать вам эту историю, ребятки. Но вот
беда: я не знаю, умеют ли олени считать звезды. Думаю, что, наверно,
все-таки не умеют. Поэтому давайте сразу договоримся: все, что я вам
сейчас расскажу, было не на самом деле, а только "как будто". Ладно?
Но все, о чем сейчас пойдет рассказ, мы не станем считать совсем
уж неправдой. Ведь если сразу честно предупреждаешь, то уже не так
важно, было это на самом деле или нет. Раз сам признался - значит,
никакого обмана нет.
Все равно как если ты разобьешь стекло, а потом сам об этом
скажешь. Разбить окно - это, конечно, плохо. Но раз уж сам признался,
то это, наверно, даже главнее, чем разбитое стекло.
Так вот, расскажу историю о том, как Олешек считал звезды. Когда
вожак прогнал Олешека от стада, ему стало очень грустно. Совсем плохо
стало у него на душе. И он ушел далеко.
Наступил вечер, и противные комары пропали. Тогда Олешек вернулся
от моря в тундру.
На землю спустился синий сумрак. В высоком небе зажглись звезды.
Было очень тихо. Только вдалеке мерно шумели морские волны. Как будто
дышал кто-то огромный и добрый.
Олешеку было грустно. Ему казалось, что он один, совсем один
среди бескрайней тундры. Все олени ночью спят. А он не спит, потому
что на сердце у Олешека плохо. Он стоял один в тундре и думал, что вот
где-то в доме спит Алешка с папой и мамой. Вместе с другими собаками
спит Пират. И только Олешек грустно смотрит на далекие звезды. И ему
было ужасно жаль самого себя.
"Ах как плохо быть одному! - думал он. - Вот звезды, они такие
ясные, чистые... Их много, как капель в море. Их много, и они вместе.
Почему же я должен быть один? Почему олени не приняли меня к себе?"
Так размышлял Олешек, стоя один в тундре.
А бледное полярное солнце между тем докатилось до края земли и
снова начало медленно подниматься над горизонтом.
Но оно было за спиной у Олешека, и он его не видел. Он только
заметил, как вокруг стало светлее и звезды начали исчезать с неба. И
тогда Олешеку стало уже не так грустно. Потому что вместе с солнцем на
землю всегда приходит радость.
И Олешек подумал:
"Ничего... Ведь я только первый раз подошел к стаду. А раньше
боялся. Может, и олени меня немного испугались, потому и не приняли
сразу к себе".
И еще Олешек подумал так:
"Ведь мы совсем одинаковые. У меня такие же рога, такие же ноги,
такой же мех. Я такой же, как и они. И, конечно, меня обязательно
примут в стадо. Надо только немножко подождать, пока олени ко мне
привыкнут. Вот и все".
Я, конечно, не знаю, так ли думал Олешек. Но ему очень хотелось
быть вместе со стадом, а не стоять одному в тундре.
Солнце поднималось все выше над землей, и звезды совсем исчезли с
неба. Ночь кончилась. Пришло утро.
Глава одиннадцатая
О ТОМ, КАК У ОЛЕШЕКА СТАЛО ДВА ДОМА
Все ближе к стаду
Ты, наверно, замечал: если чего-нибудь не разрешают, то этого
начинает хотеться больше всего на свете. Так бывает со всеми ребятами.
Вот и с Олешеком так было.
После того как старый вожак прогнал его от стада, ему еще больше
захотелось, чтобы олени приняли его к себе. Олешеку захотелось этого
так сильно, что он забыл даже о своих друзьях - Алешке и Пирате.
Каждое утро, как только солнце поднималось над тундрой, он
приходил к стаду и бродил поодаль, лениво пощипывая серебристый мох -
ягель.
Вожак злобно косился на Олешека. Когда он подходил близко к
стаду, старый олень поднимал рогатую голову и недовольно фыркал. И
Олешек хорошо понимал, что он говорит ему все время одно слово:
"Уходи!"
Если Олешек не уходил, вожак топал ногой и глаза его становились
совсем злые. Он начинал медленно наступать. Олешек боялся вожака и
убегал подальше. И вожак никогда не догонял его. Он сразу возвращался
к стаду.
Так шло время. Но каждый вечер, проведя весь день около оленей,
Олешек непременно приходил домой, к полярной станции. Он ложился спать
на свое постоянное место - около перевернутой бочки, где жил Пират.
Только вот спать Олешек стал плохо. По ночам ему, наверно, снились
злые глаза вожака и медленно бредущее по бескрайней тундре оленье
стадо...
И утром Олешек вновь уходил к оленям.
Несколько раз Алешка подзывал Олешека к себе. Олень подходил, не
спеша съедал хлеб с солью, который давал мальчик. Потом Олешек клал
ему голову на плечо и блаженно закрывал глаза, когда Алешка почесывал
ему лоб.
Алешка тихонько говорил:
- Ну, что с тобой случилось, а? Почему ты такой скучный? Разве
тебе плохо с нами - со мной и с Пиратом?
Олешек, конечно, ничего не отвечал. Он только тяжело и шумно
вздыхал, поводя боками. Постояв еще немного около Алешки, олень
начинал беспокоиться. Он поднимал большие сторожкие уши. И если
слышал, что стадо ушло далеко, он осторожно снимал с Алешкиного плеча
свою голову и бежал догонять стадо.
И снова все повторялось сначала. Вожак опять гнал Олешека, не
позволял ему подходить близко.
Но постепенно старый олень привыкал к Олешеку. Он разрешал ему
подходить все ближе и ближе.
А один раз был особенно жаркий день, и все олени очень устали. И
вожак, видно, задремал стоя. А Олешек щипал мох и даже не заметил, как
совсем близко подошел к стаду. И тут испугался, что сейчас вожак
бросится на него.
Но вожак только медленно повернул голову, посмотрел на Олешека и
снова задремал. Ему, наверно, уже надоело Олешека прогонять.
Олешек постоял немного, а потом подошел и лег около другого оленя
с большим белым пятном на спине. А тот даже морду положил Олешеку на
спину. И Олешеку от этого стало очень приятно.
Так Олешека приняли в стадо.
А Алешка в этот вечер долго сидел с Пиратом на крылечке и ждал
Олешека. Солнце уже опустилось совсем низко над морем, и по воде
побежала к берегу ровная красная дорожка. Как будто алый коврик
развернули.
Далеко в тундре виднелось стадо оленей. И Алешка все ждал, что от
стада отделится один олень и начнет приближаться к дому.
Мама уже два раза звала Алешку спать. Но он все сидел на крыльце
и смотрел в тундру, ожидая Олешека.
Тогда мама рассердилась и сама пришла за Алешкой. Она пришла и
увидела, что он сидит на крыльце совсем грустный. И тогда ей стало его
жалко.
- Ты что, сынок? - спросила она.
- Да вот сидим с Пиратом и ждем Олешека, - печально ответил
Алешка. - Совсем он нас забывать стал.
Папа тогда сказал:
- Не жди, сынок. Видно, он в стаде ночевать остался.
А мама молча обняла сына и погладила по голове. Она так сказала:
- Теперь, сынонька, у Олешека два дома. Один в стаде, а другой
здесь, на полярной станции.
Тут мама повела Алешку спать и долго около него сидела, когда он
уже лег в кровать. Алешка сначала никак не мог уснуть. А потом часы на
стене начали тикать все громче и громче: Тик-так... Тик-так...
И Алешке показалось, что он вместе с кроватью стал качаться на
качелях. Тихо-тихо... Тик-так... Тик-так... И он уснул.
Как Олешек познакомился с важенкой
Важенка - это значит оленуха.
Олешек познакомился с ней в первый же день, когда его приняли в
стадо. Она была невысокая, стройная, с большими темными глазами.
Шерсть у нее была светлее, чем у Олешека, а на ногах будто белые
носочки надеты.
Олешеку она очень понравилась. Он к ней подошел и сделал вид,
будто хочет ее забодать. В шутку, конечно, не всерьез. И важенка сразу
приняла эту игру. Она ловко отскочила в сторону. Но не убежала совсем.
Олешек опять стал наскакивать на нее. А она снова и снова отступала,
увертываясь от его рогов и быстро прячась за другими оленями.
Им было очень весело. Они носились по тундре, пока не устали.
Тогда Олешек и важенка остановились, поводя боками. Потом они долго
щипали ягель. А потом важенка подошла к Олешеку совсем близко и
ласково положила голову на его сильную шею. И они долго стояли так
неподвижно.
Олешек понял тогда, что это важенка по-своему сказала ему, что он
ей тоже понравился и что они будут дружить.
Когда солнце начало падать в море и наступила светлая полярная
ночь, Олешек забеспокоился. Он ведь привык каждый вечер возвращаться
на полярную станцию.
Олешек повернул голову к своей новой подруге и посмотрел на нее.
Потом он медленно пошел к дому, все время оглядываясь и приглашая
важенку идти за ним. И она сначала пошла. Но когда они далеко отошли
от стада, важенка вдруг остановилась. Ей не понравилось, что ветер
принес запах собак и людей. Она этого боялась.
Важенка тревожно захоркала. Это она по-своему, по-оленьи,
говорила:
"Ну куда ты идешь, глупый? Все олени ночью должны быть в стаде.
Днем, конечно, можно убегать подальше - ведь в тундре так интересно!
Но это только днем. А ночью надо быть вместе со всеми".
И Олешек понял: сколько важенку ни зови, она все равно не пойдет
к полярной станции. Он тогда остановился в нерешительности. За день
Олешек соскучился по своим старым друзьям - Алешке и Пирату. И потом,
он привык, что каждый вечер ему дают хлеба с солью. Но и уходить от
важенки не хотелось. Олешек боялся, что если он сейчас уйдет, то она
не будет больше с ним дружить. Так он и стоял, не зная, что делать. Но
важенка повернулась и решительно пошла к стаду. Олешек увидел, что она
уходит, и пошел за ней. Вот как получилось, что он первый раз не
пришел вечером домой.
А старый пастух Таю-Карка внимательно следил за Олешеком. И он
сказал Рольтыку:
- Видишь, какой, однако, хороший олень. Смотри, как трудно ему
друзей бросить. Но он все-таки не человек, а олень. И он останется с
оленями. Так, однако, всегда бывает.
Таю-Карка жил на свете много лет. И все время кочевал вместе с
оленьими стадами. И он часто говорил, что понимает оленей, как людей.
Что ж удивительного? Ведь он всю жизнь был с ними.
Бой с вожаком
Ночь Олешек провел плохо. Он вздрагивал во сне. Ему казалось, что
за ним гонятся волки, а верный друг Пират где-то очень далеко и никак
не может добежать до него. И Олешек жалобно хоркал во сне и все теснее
прижимался к теплому боку важенки.
Когда солнце только начало подниматься над тундрой, все олени
стали просыпаться. Теперь Олешек твердо решил проведать друзей. И
важенка покорно пошла за ним.
Но было еще рано, и на полярной станции все спали. Только Пират,
конечно, сразу учуял Олешека. Он побежал к нему. А важенка испугалась
и хотела удрать в стадо. Но Олешек ее не пустил. А потом он сам
побежал навстречу Пирату. Они очень радовались, что встретились.
А важенка издали смотрела на них и потом перестала бояться. Ведь
у пастухов тоже были собаки. Только не такие большие, как Пират. Но
важенка правильно поняла: раз этот огромный пес не трогает Олешека,
значит, он не обидит и ее.
Олешек и важенка долго гуляли неподалеку от полярной станции. И
Олешек часто поднимал голову и хоркал. Ему хотелось, чтобы поскорее
вышел Алешка и дал ему хлеба с солью. Наконец полярники проснулись, и
Алешка выскочил на крыльцо. Он сразу увидел оленей и громко закричал:
- Олешек вернулся! Олешек вернулся!
И тут вышел папа и сказал:
- Э, сынок, да он не один пришел. Видишь, привел новую свою
подругу. Надо их скорее покормить.
Алешка вынес два большущих куска хлеба, густо посыпанных солью.
Он позвал Олешека, и тот сразу подбежал и стал у него из рук есть. Он
один кусок хлеба съел и потянулся за вторым. Алешка засмеялся:
- Ишь какой жадный! Это не тебе.
Алешка пошел к важенке, хотел ее угостить, раз она с Олешеком
пришла. Но оленуха все время отбегала. Она, наверно, так думала: этот
человечек, правда, маленький и по всему видно, не обидит ее, но
все-таки и от него лучше держаться подальше.
Тут нет ничего удивительного. Ведь важенка не была такая ручная,
как Олешек. Она знала, что люди ловят оленей арканами. Потому она и
боялась и не подпускала Алешку к себе. Алешка не стал ее догонять,
чтобы она совсем не убежала. Он положил хлеб на землю и пошел к
Олешеку. Важенка понюхала издали - хлеб пахнул удивительно вкусно.
Оленуха стала к нему приближаться, не спуская в то же время глаз с
Алешки. Но он не собирался ее ловить. Тогда оленуха осмелела и съела
хлеб. Алешка издали ей сказал:
- Мы и с тобой подружимся. Правда? Я ведь ничего плохого тебе не
сделаю.
В это время Олешек насторожился. От стада мчался к ним старый
олень-вожак. Он уже давно следил за Олешеком и важенкой и решил их
наказать за то, что они ушли без его разрешения. За вожаком,
размахивая арканом, смешно подпрыгивая и переваливаясь, бежал
Таю-Карка. Но он далеко отстал, потому что вожак бежал очень быстро.
Старый олень был страшно зол. Он привык, чтобы все в стаде
слушались его, а тут вдруг этот Олешек самовольничает. Да еще важенку
с собой увел. Вожак был взбешен. Он мчался вперед, уверенный, что
Олешек сразу перетрусит и побежит к стаду. Но случилось иначе. Здесь,
около дома, когда рядом были Алешка и Пират, Олешек не испугался
вожака. Он вышел вперед, загородил важенку и низко наклонил рога.
Олешек решил принять бой.
Вожак сначала даже растерялся, а потом в глазах его еще жарче
разгорелся злой огонь. Он яростно хоркнул и топнул ногой. Олешек не
испугался. Тогда вожак бросился на него. Но Олешек ловко отпрыгнул и
сам ударил вожака рогами. Старый олень обернулся и вновь ринулся на
Олешека. И снова Олешеку удалось увернуться.
Все это произошло в одно мгновение. Конечно, вожак был сильнее
Олешека и лучше умел драться. Но зато Олешек оказался более ловким.
Олени стали кружиться, сцепившись рогами. Они даже всхрапывали от
злости - так сильно рассердились. Неожиданно Олешек изловчился,
отскочил и сразу же ударил вожака в бок. Старый олень пошатнулся. Но
он был крупнее Олешека и скоро вновь начал теснить его.
Наверно, Олешеку пришлось бы плохо, но тут вмешался Пират. Он
зарычал и бросился на вожака. Старый олень начал медленно отступать. А
тут еще подбежал Таю-Карка, размахивая арканом. Вожак испугался и стал
удирать.
Олешек немного побежал за ним, но вожак больше не хотел драться.
И Олешек его догонять не стал. Он повернулся и медленно пошел к
важенке, гордо подняв голову и закинув на спину ветвистые рога.
Олешек понял, что вожак ему не страшен.
А Таю-Карка сказал Алешке:
- Хорошего, однако, оленя ты вырастил, парень. Смотри, какой
ловкий он и смелый! Даже вожака не испугался.
Вот чем кончился бой старого оленя и Олешека.
Приходит полярная осень
Короче и короче становились дни. Давно прошло время, когда
солнце, могучее и жаркое, не уходило с неба. Теперь оно стало бледное
и какое-то холодное. Точно простудилось от частых дождей. Вечером
солнце, устав за день, быстро падало за дальние горы и долго потом не
показывалось. Ночи стали темные, холодные. И сразу изменилась полярная
тундра. Потухли голубые глаза озер. Прежде они казались теплыми,
ласковыми. А теперь глянет в воду хмурая туча, и озеро ответит ей
неприветливым, свинцовым взглядом.
И дожди стали совсем другие. Летом они теплые, светлые,
радостные. А теперь холодные, хмурые. Как зарядит с утра, так целый
день и секут тундру холодные косые струйки воды.
Серебристо-зеленые мхи побурели, точно покрылись ржавчиной.
Загомонили птицы на озерах - стали собираться в дальние края, в теплые
страны.
- Зиму почувствовали, - почему-то грустно объяснил Алешке повар
Степаныч.
Начались туманы. Они ползли неторопливо, один за другим. Иногда
туманы были такие густые и плотные, что уже в двух шагах ничего не
было видно. Старый пастух Таю-Карка сказал:
- Когда туман бродит по тундре, он, однако, точно седой старик,
который потерял свои глаза. Сам не знает, куда идет.
С каждым днем все раньше темнело и позже светало. Однажды на
рассвете пошел снег. Он был мелкий и колючий. Но потом взошло солнце.
Даже осеннее, слабое, оно оказалось сильнее первого легкого снега. Он
скоро стаял, из-под него проглянула густая трава. Но прошло несколько
дней, снова выпал снег. И пролежал он на этот раз долго.
Алешка шел по снегу к стаду. Оно уходило теперь все дальше от
моря. Алешка шел и смотрел, как отпечатывались на снегу следы - у него
побольше, а у Пирата поменьше. Пастухи ладили нарты. Они укрепляли
новые полозья, подтягивали ремешки. Нарта ведь сделана без единого
гвоздя. Все ее части скреплены прочными ремнями из оленьих жил или из
моржовой шкуры.
Алешка долго сидел около костра и смотрел, как ловко работали
Рольтык и Таю-Карка. Пастухи собирались в дальнюю дорогу.
К зиме все оленьи стада уходят на юг - туда, где кончается тундра
и начинаются редкие лесочки. Эта земля так и называется - лесотундра.
Алешка смотрел, как готовятся пастухи в дорогу, и ему было очень
грустно. Олешек теперь все реже приходил на полярную станцию. За лето
он очень изменился - стал совсем большой. Он теперь не подходил близко
к дому и к себе тоже никого не подпускал. Только Алешку и Пирата. Он
стал неспокойный и, даже когда Алешка кормил его хлебом с солью, все
время торопился обратно в стадо.
А однажды Алешка услышал, как Таю-Карка тихо говорил папе:
- Однако, уйдет от вас олень. Со стадом уйдет, как пойдем на
откочевку.
- Его Алешка не пустит, - возразил папа.
- Как не пустишь, однако? На цепь ведь не посадишь. Олень свободу
любит, простор. Как жить ему возле дома?
Алешка запомнил этот разговор. И, наверно, поэтому было ему
грустно, когда он глядел, как пастухи собирались в дальнюю дорогу. Он
чувствовал, что старый Таю был прав.
Глава двенадцатая
ЭТА ГЛАВА ПРОЩАЛЬНАЯ
Зима на пороге
Все вокруг изменилось. Утром Алешка вышел из дому и никак не мог
понять, в чем дело. Так же, как и прежде, убегала вдаль осенняя
тундра, покрытая ржавыми мхами. Так же, как и прежде, глухо шумело
море. Так же, как и прежде, хмуро смотрелись в небо молчаливые озера.
Как будто ничего не изменилось. А все-таки вокруг было необычно.
Алешка стал думать: в чем же дело? Но он так ничего и не понял. Он
долго смотрел, как грустно ходит Пират по берегу. Обычно он с лаем
гонялся за птицами, которых у моря всегда было очень много. И вот,
когда Алешка посмотрел на Пирата, то сообразил наконец, что изменилось
вокруг. Он побежал к повару Степанычу, потом к дяде Мише, к папе. И
всем кричал:
- Птицы ночью улетели!
Да, птицы снялись с насиженных мест и улетели в дальние страны, в
теплые края. И прибрежные скалы сразу стали скучными и серыми. Оттуда
уже не раздавался хлопотливый птичий гомон. И тундра тоже опустела:
стала молчаливой и унылой.
Дядя Миша сказал:
- Раз птицы улетели, значит, зима где-то рядом ходит. Готовит для
нас морозы, вьюги да метели.
Вечером пошел снег. Он был густой, сильный и шел не переставая
целую ночь. Утром все вокруг было белым-бело. Как будто тундра надела
нарядное белое платье.
Пора в путь
На полярную станцию пришли Рольтык и Таю-Карка. Они долго сидели
на корточках у стены и курили трубки. Наконец старый Таю сказал:
- Прощаться мы пришли, однако. Снег лег на землю - надо начинать
дальнюю дорогу, гнать стада на юг.
- Когда двинетесь? - спросил папа.
- Завтра утром. Приходи провожать.
- Придем! - сказал папа. - И Алешка придет.
И на следующее утро папа, дядя Миша, Алешка и Пират пошли к
стаду.
Пастухи уже отогнали оленей далеко от полярной станции. Они
теперь паслись у невысоких сопок. Когда полярники пришли, пастухи
складывали на нарты свои походные домики-яранги.
В землю втыкают длинные палки и к ним привязывают сверху шкуры.
Получается вроде палатки. В таком домике, конечно, тесно и темновато.
Но зато он легкий, его не промочит дождь, и в нем всегда тепло. Даже
зимой.
Сейчас пастухи разбирали яранги. Они сняли шкуры, аккуратно
свернули их и уложили на большие грузовые нарты. А чтобы не свалились,
привязали ремнем. Когда нарты были нагружены, все присели на том
месте, где недавно стояли яранги. Пастухи курили трубки и думали о
трудной дороге. Все молчали. Наконец Таю-Карка сказал:
- Ну, спасибо, однако. Лето мы хорошо жили вместе. Теперь пора в
путь. Дорога дальняя, она ждать не станет. Пора.
А Рольтык добавил:
- На будущий год опять скажем друг другу: "Еттик! Еттик, друзья!"
Пастухи первыми встали, сложили свои длинные арканы - чауты - и
пошли к стаду. Они поймали ездовых оленей и запрягли их в нарты.
Потом они стали собирать стадо, которое разбрелось по тундре. И
наконец пришла минута расставания.
Таю-Карка с каждым попрощался за руку. Последним он подошел к
Алешке. Он погладил его по голове. Алешка обнял старика за шею и
поцеловал в коричневую от загара, морщинистую щеку. Таю-Карка тоже
Алешку поцеловал. Потом он вынул из кармана настоящий маленький
охотничий нож с рукояткой из оленьего рога. Вот такой.
Ножны были сделаны из нерпичьей шкуры и вышиты яркими нитками.
- На память тебе дарю! - сказал Таю-Карка и привесил нож Алешке
на пояс. - Настоящим охотником будь: смелым, сильным и справедливым.
Не забывай нас, не забывай тундру.
Тут старый Таю еще раз поцеловал Алешку и как взрослому пожал ему
руку. Потом он сел на нарту и поднял хорей.
- Хош! Хош! Эххе-е-е-ей! - протяжно и звонко крикнул он.
Голос его далеко-далеко разнесся по тундре. Олени сразу быстро
побежали, нарта понеслась вперед. За ней пошло и все стадо. Олени
зафыркали, снег заскрипел у них под копытами. Позади ехал на другой
нарте Рольтык и подгонял хореем отставших оленей. Стадо двинулось на
юг.
Как ушел Олешек
В стаде, которое вел Таю-Карка, было много оленей. Так много,
что, когда они шли, казалось, что двигается целый лес рогов.
В путь тронулись сразу все олени. Но двое остались у подножия
сопки. Это были (ты, конечно, догадался) Олешек и его подруга-важенка.
Алешка сразу сказал:
- Пап, я пойду привяжу Олешека. А то как бы он не ушел со стадом.
Папа внимательно посмотрел на Алешку:
- Зачем его привязывать? Ты ведь его любишь, значит, хочешь, как
ему лучше. Так пусть он сам и решает: оставаться ему с нами или идти
со стадом.
И они не стали Олешека привязывать. Только Алешка сразу позвал
его к себе. Олень прибежал и положил ему голову на плечо.
Дядя Миша сказал тихим голосом:
- Смотри ты - зверь, а ведь все понимает. Это он с Алешкой
прощается. Даже смотреть как-то неловко...
Папа промолчал. А у Алешки стало почему-то очень грустно на
сердце и защипало в носу. Он обнял Олешека за шею и стал говорить ему
сквозь слезы ласковые слова. И олень долго стоял неподвижно, будто
слушал.
Но потом Олешек начал нервничать. Он все время беспокойно
переступал с ноги на ногу и прядал ушами, прислушиваясь к шуму
уходящего стада.
Наконец важенка тревожно захоркала. Олешек поднял голову и стал
смотреть сначала на нее, а потом вслед уходящим оленям. Стадо уже
поднималось на сопку.
Забеспокоился и Пират. Он подошел к Алешке и Олешеку и лег около
них, стуча по снегу хвостом. Глаза у него были тревожные.
Важенка снова захоркала и медленно пошла за стадом. Она часто
оборачивалась к Олешеку. Будто звала его с собой.
И Олешек вдруг побежал за ней, догнал и хотел, чтобы она
повернула обратно. Но важенка не послушалась его и продолжала уходить.
Тогда Олешек на миг остановился и вдруг легко и красиво помчался
догонять уходящее стадо.
Он бежал по своей родной тундре огромными сильными прыжками. И
похоже было, что олень не бежит, а как будто летит над землей.
Олешек взбежал на вершину сопки и повернулся к людям и к полярной
станции, где вырос и где все было ему так хорошо знакомо.
Солнце уже шло на закат. Оно было красное и тяжелое. В прозрачном
воздухе четко вырисовывался гордый силуэт оленя. Он стоял совсем
неподвижно, высоко подняв голову с ветвистыми могучими рогами.
Олешек еще немного постоял так. Потом он громко и призывно
хоркнул, тряхнул рогами и помчался вслед за стадом. Через миг он
перевалил вершину сопки и скрылся из глаз.
Алешка смотрел ему вслед, а Пират вдруг вскочил и бросился
догонять Олешека.
Когда всем стало ясно, что Олешек уже не вернется, Алешка не
выдержал. Слезы сами полились у него из глаз и повисли капельками на
кончике курносого носа.
- Я же говорил, что надо привязать! - плакал Алешка.
А папа сказал ему тогда:
- Не плачь, сынок. Ты же мужчина. Конечно, трудно расставаться с
друзьями. Но что ж поделаешь... Нам тоже скоро надо собираться в
Москву. Все равно мы не сможем взять Олешека с собой.
Тут прибежал обратно Пират. Он очень устал и тяжело дышал, далеко
высунув красный язык. Он сразу подошел к Алешке, лизнул его в нос и
сел рядом. Как будто сказал:
"Не печалься! Я-то ведь остался с тобой!"
И тут все пошли домой, на полярную станцию.
Так ушел Олешек. Жизнь его с людьми закончилась. Началась новая
жизнь - в стаде. Он, наверно, станет там вожаком, будет защищать
оленей от волков, учить их, как переходить реки...
Но это уже совсем другая история...
Алешка едет в Москву
И вот пришло время возвращаться на Большую землю. На полярную
станцию должны были прибыть другие зимовщики.
Все говорили: "Едем домой", а Алешке было смешно. Он ведь родился
в Арктике и в Москве никогда не был. Какой же это для него дом?
Мама и папа укладывали вещи, и Алешка тоже укладывался. Только он
быстрее всех управился. Потому что у него меньше вещей было.
А мама еще раньше сказала, что Пирата они с собой не возьмут и
чтобы Алешка и папа на это не рассчитывали. Она сказала, что Пират,
конечно, хорошая собака, но что он все-таки диковат и в Москве всех
перекусает.
И когда Алешка собрал свои вещи, он пошел с Пиратом прощаться. Он
принес ему много хлеба и сахара и самые свои любимые игрушки хотел
Пирату подарить.
А Пират откуда-то узнал, что Алешка, папа и мама уезжают. Он
лежал около дома ужасно печальный и ничего есть не стал, что ему
Алешка принес. Он только все время лизал его и держал зубами, чтобы
Алешка не уходил. Тогда Алешка подумал, что он Пирата, наверно, больше
никогда не увидит. И ему тоже стало очень грустно. Он обнял Пирата за
шею, уткнулся лицом в его густую шерсть и горько заплакал.
В это время передали по радио, что сейчас прилетит самолет,
который всех повезет в Москву. И полярники потащили свои вещи, а мама
стала кричать, чтобы Алешка шел домой одеваться. Она его долго звала,
а он все не шел и плакал.
И мама тогда сказала:
- Что же он не идет? Вечно со своим Пиратом!
Они с папой пошли за Алешкой и увидели, что он плачет, а Пират
скулит. Мама стала совсем тихая и сказала, что она не знает, кто
Алешке дороже - Пират или родители. А папа положил ему руку на плечо и
сказал:
- Будь мужчиной, сын!
И тут он посмотрел на маму и стал ей что-то тихо говорить.
А Алешка в этот момент и сам не знал, кто ему дороже. Он все
держался за Пирата и плакал навзрыд. А Пират лизал Алешку и скулил.
Тоже, значит, плакал по-своему. Потом он на брюхе подполз и стал папе
руку лизать. И маме тоже. Тогда мама отвернулась и сказала совсем
тихо:
- Ну, я не знаю... Смотрите сами...
А папа тут обрадовался и закричал:
- Все в порядке! Берем Пирата в Москву!
И все сразу стали веселые. И мама тоже. А Пират сел, сделал уши
торчком и все смотрел то на Алешку, то на папу с мамой. А потом стал
прыгать и лаять.
И тут прилетел самолет. В него сначала вещи погрузили. А потом
полярники по лесенке залезли в кабину. И Пират залез. И все вместе
полетели в Москву.
На этом и кончается история о том, как Алешка жил на Севере.
До свидания!
Ну, вот и поставлена последняя точка. Книжка наша закончена. И
то, что я сейчас пишу, - это уже не книжка вовсе, а просто мы с вами
прощаемся, друзья.
Во взрослых книгах это называется послесловием. Но детские
писатели так почему-то не говорят. Я и сам не знаю почему.
Впрочем, не об этом речь. Скажу правду: прощаюсь я с вами,
ребята, а мне и грустно и приятно.
Грустно потому, что вот перевернута последняя страница нашей
книжки и за ней уже ничего нет. Одна картинка на обложке...
Но ведь я вам рассказывал, как было в жизни, а там еще много у
Алешки всякого случалось - и смешного и серьезного. Только все это
осталось где-то за обложкой и в книжку не вошло.
Что ж поделаешь: ни в какой книге, даже в самой толстой, нельзя,
вероятно, рассказать про всю жизнь даже самого маленького мальчика.
Непременно что-то пропустишь. Непременно что-то было до того и что-то
будет после - там, за последней страницей.
И грустно мне потому, что нельзя, оказывается, всю жизнь
рассказать в одной книге.
А теперь расскажу, почему мне приятно.
Да все потому же. Ведь если поразмыслить хорошенько, то это же
просто здорово, что вот последняя страница перевернута, а Алешку еще
ждут замечательные приключения.
Он может, как и ты, поехать в тайгу. Или в пустыню. Я точно знаю
- вы еще совершите тысячу хороших, больших дел. Все впереди.
На дальних кораблях для вас всегда оставлены места, и ветер
странствий, сильный и добрый ветер, уже надувает паруса. И это,
конечно, замечательно!
И еще вот почему мне приятно. Пока я писал, это была только моя
книжка. А теперь она стала общая. Для всех. А ведь это чудесно - когда
твое становится для всех. Правда?
Ну, вот и все. До свидания!
Глава первая. О том, какая Арктика и что такое полярная станция
Глава вторая. Пират и Алешка
Глава третья. Как Алешка весну встречал
Глава четвертая. Алешка и Олешек
Глава пятая. Алешка становится доктором
Глава шестая. Первые испытания
Глава седьмая. Зимние приключения
Глава восьмая. Алешкина нарта
Глава девятая. Друзья познаются в беде
Глава десятая. Стада идут на север
Глава одиннадцатая. О том, как у Олешека стало два дома
Глава двенадцатая. Эта глава прощальная
Для дошкольного возраста
Членов Анатолий Филиппович
повесть
Ответственный редактор Н.А. Терехова.
Консультант по художественному оформлению П.И. Суворов.
Технический редактор И.П. Данилова.
Корректоры Т.П. Лейзерович и Л.М. Николаева.
OCR - Андрей из Архангельска
Издательство "Детская литература".
Москва, М. Черкасский пер., 1.
Фабрика "Детская книга" Э 1 Росглавполиграфпрома
Государственного комитета Совета Министров РСФСР по печати.
Москва, Сущевский вал, 49.
Популярность: 113, Last-modified: Sun, 30 Mar 2008 10:40:20 GmT